домой (они тогда жили в Фулхэме) пришел Билл Уильямс с целым портфелем бланков. Он уверил ее, что она будет выступать в качестве поручителя Джона всего в течение нескольких месяцев – он лично за этим проследит, – только до тех пор, пора не вырастут показатели «Диджитрака».
И показатели действительно стали расти, но потом Картеры купили этот дом, и Джон сказал, что начальники Билла Уильямса хотят, чтобы она осталась поручителем Джона еще на некоторое время, под залог дома. Тем самым надежность их вложений будет гарантирована.
Сьюзен достаточно разбиралась в юриспруденции для того, чтобы понимать, что, если бы она не подписала бумаги, банк не смог бы наложить свои лапы на дом.
Билл Уильямс сейчас играл в гольф – он получил свое выходное пособие и достойную пенсию, и его теперь мало что заботило. Сьюзен вдруг поняла, как сильно она ненавидит его. Именно из-за него они оказались на краю гибели.
И теперь Кунц, который, приложив к уху трубку спутникового телефона, вел по дороге свой «форд», знал, что у четы Картер есть слабость. Это было очень хорошо. Мистер Сароцини будет доволен.
Много лет назад в большом поместье в Шотландии мистер Сароцини учил Кунца ловить семгу. Он показывал ему, как правильно держать в руках длинное упругое самодельное удилище, оснащенное дорогой, искусно сделанной катушкой, и провел с Кунцем долгие часы на берегу реки, снова и снова объясняя ему, как забрасывать наживку подальше в стремнину.
Наконец удовлетворившись результатом, мистер Сароцини наживил на крючок слепня и разрешил Кунцу забросить удочку по-настоящему.
Кунц запомнил это мгновение на всю жизнь. Леса, летящая над пенистой темной водой, упавший на ее поверхность крючок с наживкой, затем, всего через секунду, всплеск, серебряный просверк, и вот оно – то удивительное ощущение, возникающее, когда бьющаяся на крючке рыба раскачивает и рвет из рук удилище, стараясь освободиться.
Возбуждение, то же самое сильнейшее возбуждение, какое он испытывал тогда, он испытывал и теперь.
Он не мог поверить, что ему так повезло.
– И сколько денег тебе нужно найти? – спросила Сьюзен. – Если я не ошибаюсь, ты должен выплатить банку около пятисот тысяч, верно?
Джон баюкал в ладонях цилиндрический стеклянный стакан.
– Недавно Билл увеличил сумму до семисот пятидесяти тысяч. И еще на нас висит заем в двести пятьдесят тысяч, у которого подходит срок платежа – Билл продлил бы его. А ведь надо еще платить взносы за дом.
Сьюзен нервно кивнула. Дело обстояло еще хуже, чем она думала. Она вздрогнула от громкого хруста.
Джон раздавил стакан.
Сьюзен отпрянула, когда на пол полилось виски, посыпались осколки стекла и кубики льда. Один осколок остался у Джона в ладони, и на ней показалась кровь. Джон вытащил его, затем беспомощно посмотрел на Сьюзен – как ребенок, который случайно сделал что-то не то и не понимает, как это могло произойти.
Сьюзен
