конце сада, и на деревья за ними – в парке. Спускались сумерки, и их кроны теряли зеленую окраску, темными силуэтами выделяясь на фоне неба. Мысли Джона метались, пытаясь отыскать соломинку, за которую мог бы схватиться утопающий. Банк, конечно, заморозит кредит на дом, но у них останется заработная плата Сьюзен, и если он обналичит средства на своем счете в пенсионном фонде и продаст все имеющиеся у него ценные бумаги, то, возможно, им удастся некоторое время уплачивать ипотечные взносы. Однако была еще одна трудность – и о ней ни Сьюзен, ни он еще не заговаривали. Младшая сестра Сьюзен, Кейси.
– Ладно, – сказала Сьюзен. – Тебе надо отдать эти деньги. Но ведь у твоей фирмы остается имущество: компьютеры, офисная техника, договор об аренде помещения – он же должен что-то стоить. Твой портфель заказов полон – это гарантирует доход в будущем…
Джон перебил ее на полуслове:
– Мы здорово переплатили, чтобы добиться того помещения, которое сейчас занимаем, а офисное оборудование продать можно только за бесценок. Почти все автомобили – это не собственность фирмы, мы их только арендуем. – Джон помолчал. – Если устроить срочную распродажу, фирме придет конец. Это не вариант.
– Джон, – сказала Сьюзен, – у меня есть еще деньги на счете в Соединенных Штатах. Там около десяти тысяч долларов, и ты можешь взять их, если это поможет. И я могу продать драгоценности… хотя не думаю, что смогу много за них выручить. – Она взяла перевязанную руку Джона и тихонько поцеловала его пальцы.
Джон покачал головой. Кейси лежала в клинике в Калифорнии. Она находилась в состоянии комы уже девять лет и могла провести в этом стабильном вегетативном состоянии еще долгое время.
– Эти деньги могут понадобиться Кейси, если она доживет до того момента, когда истечет срок действия страховки, – ответил он.
– Арчи Уоррен, – сказала Сьюзен. – Почему ты не поговоришь с ним?
– Я поговорю.
– Сегодня вторник. Разве ты не должен был поехать играть с ним в сквош?
– Я отменил игру. Плохо себя чувствовал.
– Я уверена, что Арчи сможет помочь.
Сьюзен села Джону на колени и заглянула ему в глаза – темно-карие, почти черные. Иногда они становились жесткими, словно кристаллы, но даже тогда в их глубине можно было разглядеть теплое, доброе выражение, обыкновенно разлитое по всей поверхности зрачка.
– Мы выживем, – сказала она. – Мы сможем найти выход. Но даже если не сможем, у нас все равно будем мы. Если понадобится продать дом – мы продадим его. Мы еще молоды и можем переехать в маленький дом, даже в квартиру. Мы еще способны начать все сначала. Ничего страшного.
– Ничего страшного, – эхом отозвался Джон.
Перед глазами у него стояло косоротое ехидное лицо Клэйка, Библия у него на столе. Он всей душой желал согласиться со Сьюзен, но не мог. Не «ничего страшного», а очень страшно. Ужасно.
Просто кошмарно.
8
– Ну? – сказал Арчи. – Как тебе?
Они ехали по Фулхэм-роуд в новеньком «астон-мартин-вираж-воланте»
