style="font-size:15px;"> Но в моей жизни хорошего было не очень много, поэтому я просто сидела на берегу и смотрела на воду.
А потом я вдруг почувствовала, что рядом со мной кто-то есть. Этот кто-то сидел слева, тоже опустив ноги в воду, и молчал.
Странно, но почему-то это присутствие не разозлило и не взволновало меня. Наоборот – я знала, что так и должно быть. Мне не было тревожно, только спокойно и радостно.
Тот, кто был рядом, понимал меня. Я сама не знала, откуда взялась эта мысль, но осознавала – это правда.
Сколько мы так сидели, я не ведаю. Вода в озере ласкала наши ноги, наших пальцев касались солнечные блики, в небесной вышине тихо пела какая-то птица… в глубине озера плавали рыбки.
Когда пришло время, я повернулась.
Рядом со мной сидел юноша лет восемнадцати. У него были светлые, почти золотые волосы, ярко-голубые глаза и ласковая улыбка. На щеках и носу я заметила россыпь веснушек.
Я тоже улыбнулась, и тогда он взял меня за руку. Некоторое время мы смотрели друг на друга, а потом я спросила:
– Кто ты?
Он ответил:
– Дэйн.
Я кивнула, и больше мы не разговаривали. Мы смотрели на воду, на рыб, слушали ветер, играющий в кронах деревьев, и пение невидимых птиц. Иногда смотрели друг на друга – просто для того, чтобы улыбнуться…
Мне никогда не было так хорошо, как в том сне.
Просто я знала, что дома.
***
Просыпаться было больно. Я не хотела уходить из сна, который был моим домом, я боялась, что больше никогда не увижу золотоволосого мальчика по имени Дэйн. Но чем сильнее я цеплялась за свой сон, тем дальше он уходил от меня. И в конце концов мне пришлось открыть глаза и вернуться в реальный мир.
Я не прошла обряд. Я не смогла обратиться в волчицу… Что теперь? Я не знала. Я никогда не слышала об оборотнях, не прошедших свою первую трансформацию. Что будет дальше? Мне дадут второй шанс? Или нет?
Я вспомнила дартхари и его слова: «С этой минуты Рональда находится под моей защитой»… Зачем он так сказал? Теперь никто не осмелится бросить в меня камень…
Теперь никто не осмелится бросить в меня камень! Моё сердце яростно забилось, когда я осознала, что можно перестать прятаться. Больше не нужно бегать!
В дальнейшем были моменты, когда я жалела о заступничестве дартхари. Потому что быстрый бег от преследователей помогал мне справиться с мрачными мыслями. Теперь же, когда бегать было не от кого, я всё больше погружалась в уныние.
Двое суток после той ночи я не выходила из комнаты, не ела и не пила. Я не могла – да и не хотела – видеть своих «родных», не желала слышать их голоса, наполненные презрением.
Я думала, что тот сон с Дэйном будет единственным, но я ошиблась. Он приснился мне и на следующую ночь.
Мы по-прежнему сидели рядом, смотрели на озеро и не разговаривали. А на третью ночь Дэйн решился прервать молчание.
– Тебе нужно выйти
