сунула в оттопыренный карман Николая серую коробочку с кольцом и вышла из зала.
Да и Тамара, признаться, растерялась от такой выходки. Не ожидала. Конечно, Николай проявил себя не лучшим образом, но так резко оборвать…
Она и Тамару обидела под горячую руку. Так и сказала на остановке автобуса, что хочет побыть одна. Одна! И никого не хочет больше видеть…
Тамара это поняла по-своему. И кажется, правильно поняла.
С некоторых пор Грин Тимофеевич даже бравировал своим одиночеством. Смирившись с тем, что жизнь больше не предлагала ему былого разнообразия, он поначалу переживал и отвечал на равнодушие к себе каким-то детским, наивным высокомерием. Потом смирился и, более того, находил в этом особое упоение. Да, возникали те или иные соблазны – чьи-то презентации, премьеры, гастроли знаменитостей, просто светские тусовки, – но не будучи «званым», делал вид, что они его не волнуют. Он даже и не замечает эту суету. То, чем иные восторгаются, считают престижным, он, Грин Зотов, считает пустяком. Он нисколько не огорчен быть незамеченным. Более того, он сам желает им быть. Мне плевать на ваше ко мне безразличие, говорил он своим поведением. То, чем владею я, чего достиг за все прошлые годы, гораздо, важнее вашего безразличия ко мне. И вы это сами знаете, и вас это выводит из себя. Ибо вы завистливы, вы готовы закопать друг друга ради своего мелкого тщеславия…
Однако, положа руку на сердце, он весьма переживал. Его огорчали бывшие друзья, бывшие хорошие знакомые. Многие из них часто бывали у него в гостях. Как говорится – ели-пили. И не раз. Вон сколько порожних бутылок ванную комнату захламили. Особенно буйствовали во времена Ларисы, да и при Зое телефон не умолкал. Возможно, его женщины обладали особым даром общения, приворота людей. Он таким даром не обладал. Он замкнут, эгоцентричен, людям холодно с ним… Или тогда все были моложе, открыты друг другу. А может, наоборот: именно тогда больше лицемерили, притворялись, были падки на дармовое угощение, на светские интриги и сплетни. А сейчас, с годами, и проявили свою истинную суть – равнодушие друг к другу. Но ведь между собой они как-то поддерживают прежние отношения. Грин Тимофеевич частенько видит по телеку их знакомые лица, слышит их голоса. Значит, они не так уж и равнодушны друг к другу. Значит, именно им, Грином Зотовым, пренебрегают. Но за что? Мстят за былые удачи, за былое уважение? Но ведь все это доставалось трудом, а не каким-то делячеством. Хотя многие из них сами были пронырами и делягами. Но себе они всё прощали… Сволочи они, просто сволочи! Не желаю их знать! И если кто из них уйдет в мир иной – возрадуюсь и не приду прощаться. Не при-ду!
Грин Тимофеевич расстроился. Он всегда расстраивался, когда размышлял о своей судьбе. Был когда-то орлом, а стал безголосым петухом. Что ж, смирись, живи воспоминаниями. Тем более материально не очень ущемлен. Пенсию получаешь скудную, зато авторские продолжают капать. Порой даже весьма весомые. Пьесы-то по стране идут, правда, сама страна стала усеченная, не то что раньше. Но все равно еще помнятся минувшие времена и комедии его принимают ностальгически…
Едва
