приятные черты, – прямой нос, полные губы, выразительные широкие глаза. За ним тянулся шлейф из табачного дымка. Словно паровоз, пыхтя, шёл намеченным курсом. Он, бросив на землю папиросу, зашёл в блиндаж. Он сходил с ума по голливудской актрисе Говард Хьюз Джейн Расселл. Мечтал о Бетти Грейбл. У него в кармане имелось фото из газеты. Даже однажды повстречал её на улице одной русской деревни. Тут же крепко поцеловал и обнял. А она, улыбнувшись, отвесила пощёчину. Но не Бетти Грейбл шла по улице деревни Мыркино. А Варя Кузькина имеющая невероятное сходство с романтичной кинозвездой.
Капитан Макар Запорожский сидел за столиком. Его грубые черты лица, казались ещё ужаснее в томном свете. А громоздкость тела придавала ему очертания медведя. Он вставил в рот папиросу. Крепко затянулся. Дымок растворялся небыстро.
– Здравия желаю. Товарищ капитан.
– А Зубков. Садись. Будем писать важное донесение. И срочно его надо отправить, – сказал Макар.
– Да у нас все важные товарищ капитан. И всегда.
– Разговорчики. Садись, пиши, – скомандовал Макар Запорожский, вновь закурив папиросу.
Связист Алексей Зубков присел на скамейку. Он тут же взял в руки бумагу и карандаш. Свёл брови. Покосился на капитана.
– Так. Пиши. Войска Ленинградского фронта. Взвод командира Запорожского. Ведём боевые действия в крайне тяжелых условиях блокады. Держимся упорной обороной. Враг предпринял несколько раз обстрел позиций с воздуха. Применил тяжёлую артиллерию. Отбили несколько вражеских атак. Много тяжелораненых солдат. Держимся. Ждём дальнейших распоряжений ставки. Дату поставь. И отправляй, – яро сказал капитан Макар Запорожский, затянувшись табачным дымом.
– Понял. Есть товарищ командир, – боевито ответил связист Алексей Зубков.
– Действуй… Как придёт ответ. Сразу доложишь…
– Есть…
Связист Алексей, запечатав бумагу в пакет, вышел из блиндажа. Он посмотрел на звёздное небо. Слегка замечтался. Лёгкие наполнились свежим воздухом. Лицо побагровело. «Эх… Красотка. Ты где – то далеко… Но я же тебя видел. Ты шла по дороге той деревни… Забыл название… Это она шла…».
– Да, – прошептал он.
Связист Алексей Зубков, чуть пригнувшись, быстро пошёл по земляному окопу. Сапоги слегка скользили, утыкаясь в сырую глину. ВО мраке скрипнула дверка. Он протиснулся в землянку. На мягкой скамеечке восседал вожатый Иван Кокорин. Его уши топорщились. Добрые глаза прищурились. Рядом с ним у ног лежал боевой пёс Дик. Чёрный, как уголь. Светлые волчьи глаза живо бегали без остановки. Игривый малыш чуть дёрнул большими треугольными ушами. В полумраке мелькнули мощные белые клыки. Он облизнулся, предвкушая дело. Однажды малыш прополз прямо у ног вражеских часовых, чтобы передать донесение. Ему помогла ночь. А чёрная шкура послужила ему, как маскировочный халат.
– Иван Кокорин на выход.
