делаем все, что в наших силах. Строим дома для престарелых, где одинокие пожилые люди живут не плохо. Но пойми, дурья твоя голова, жаль, конечно, что точной статистики не знаю на данный момент, но скажу только одно: у нас очень много денег идет на вооружение. Взять, к примеру, подводную лодку, вместо которой, можно было бы построить два, а то и три микрорайона города. А сколько стоит десять, двадцать таких лодок с ракетами и прочими установками? А сколько стоят реактивные самолеты? Танки? Которых у нас выпущено не мало. А сколько сделано снарядов, бомб? И так далее и тому подобное. Так, где же, я тебя спрашиваю, взять столько денег, чтобы повысить пенсии? Остановить оборонную промышленность? Да нас в порошок сотрут наши недруги, которые так и ждут, когда мы ослабеем. Поэтому, не хочу, да и не желаю, касаться этого вопроса.
– Конечно, не хочешь. – Злорадствовал Василий. – Еще бы. Вот вам пенсию начисляют по полной программе, на это деньги есть. И пенсию не малую. Как она называется? Министерскою, что ли? Хамы вы, последние. И говорить об этом, можно долго. Только толку чуть. Все равно вы, гады, не поделитесь со своим народом, который вас кормит, одевает и обувает. Ну куда вы без него?
– Ладно, хватит. Знаю, куда ты клонишь. – Махнув рукой, забормотал Хитрицов. Лучше расскажи про парторга, товарища Рябова. Интересно послушать, тем более, отца его, хорошо знаю.
– Ну, что же, решил тему сменить? – Невозмутимо пожал плечами Василий. – А жаль. Как же вы боитесь правды. Я еще, конечно, кое-чего мог поведать бы. А что толку, все равно ничего не изменится, пока неудачники, да голодранцы к власти рвутся. Вот и этот парторг, которому бригаду штукатуров доверить страшно, людьми руководит по партийной линии. Однако, я отвлекся. Значит, когда мы с Рыжим отоварились водкой, десять бутылок купили. Шутка ли?! Рассовав все по карманам, да потайным местам, вышли из гастронома, сразу же двинулись прямиком к заводу. Перелезть через забор (дело нелегкое, да и не безопасное), поверх которого была натянута колючая проволока. Но мы воспользовались своим старым, испытанным лазом. Небольшим отверстием, напоминающим пробоину в стене, так как забор был сложен из бетонных плит. А что касается тамошней охраны, то на нее можно вообще не обращать внимания. Там работали, да и по ныне, трудятся старики, старухи, да инвалиды. Это естественно. Какой здоровый, здравомыслящий человек согласится пахать за сто сорок рублей в месяц? Думаю, таких желающих не найдется. И мы с Рыжим, как только оказались на территории завода, спокойным шагом пошли к ближайшему цеху, где был парторгом товарищ Рябов, по прозвищу Мальчик. И тут нас заметила вахтерша. На вид пожилая женщина, лет шестидесяти, невысокого роста. А сколько темперамента! Едва увидев нас, сразу же, с диким воплем: «Стой! Руки вверх! Стрелять буду!» со всех ног устремилась за нами, переваливаясь с боку на бок, как бочонок. Она бежала, а мы шли. Поняв, что ей нас не догнать, остановилась, плюнула нам вслед и, тяжело дыша, вернулась на свое прежнее место. Без особых усилий, открыв дверь металлических ворот, мы оказались
