он уговорил его выпить с ним. Антуан совсем растерялся. Теперь ему внушало подозрение абсолютно все, вплоть до самых невинных мелочей.
Ему хотелось встать и уйти, прямо сейчас, оборвав разговор. Но это было невозможно: его удерживало все то же абсурдное убеждение, что нужно притворяться общительным, дабы не навлечь на себя подозрения. Борясь с неудержимым страхом, он пытался почаще улыбаться, но эти улыбки невпопад противоречили словам Алена. И тот в конечном счете раскусил Антуана:
– Извини, я тебе надоел своими историями. А ты, я вижу, меня и не слушаешь.
– Нет-нет… ты мне совсем не надоел.
– Да ладно… А хочешь, я тебе расскажу совсем уж уморительную хохму?
– …
– Знаешь, что однажды спросил один смотритель в Лувре у другого?
– Нет.
– Где тут у нас «Джоконда» Леонардо Ди Каприо?
– …
– «Джоконда»… Ди Каприо, представляешь? Ну есть же на свете идиоты! Смешно, верно?
– Да… – мрачно подтвердил Антуан.
Вскоре они расстались. Вернувшись к себе, Антуан с ужасом подумал: как бы эта короткая выпивка не вошла в привычку! Он согласился пойти в бар, чтобы не выделяться, а теперь конца этому не будет. Ален вполне способен пригласить его к себе на обед, чтобы похвастаться женой. А потом неизбежно последуют вопросы, много вопросов о его собственной жизни. Он угодил в коварную западню. Необходимо срочно придумать какую-нибудь отговорку – тяжелую болезнь или, лучше, умирающего родственника, словом, все, что угодно, лишь бы это звучало убедительно. Импровизация тут не пройдет, нельзя сторониться людей без веской причины.
5
На следующий день Антуан явился на работу раньше времени. Ему пришлось постоять у пропускного турникета до прихода охранников. Попасть в музей так же сложно, как в самолет. Он выложил свои ключи в пластиковый контейнер, прошел в воротца металлоискателя, не вызвав звонка. И уже облегченно вздохнул, как вдруг охранник спросил:
– А ваш мобильник, он-то где?
– У меня его нет.
Охранник с подозрением оглядел Антуана. Как такое возможно, чтоб у человека не было мобильника? Странный народ эти смотрители – живут прошлым и знать не знают, что мир-то идет вперед! Он тут же поделился этой мыслью с другим охранником, и тот заключил: «Ничуть не удивляюсь, какой-то он блаженный, этот тип, – кто будет звонить такому?» И оба от души рассмеялись: да, вот уж диковина так диковина – человек, не желающий общаться с другими!
Антуан решил отныне брать с собой на работу мобильник, пусть и выключенный. Так оно будет лучше, если он не хочет привлекать к себе внимание. Он уже начал осваивать искусство мимикрии. Войдя в свой зал, Антуан увидел, что там никого нет. Слава богу, короткая отсрочка перед людским нашествием! Он направился к портрету Жанны Эбютерн. Какая дивная привилегия – очутиться наедине с шедевром живописи! В экстазе он прошептал
