еще занята, ждали, когда вернутся из прошлого физики, которые наблюдали падение Тунгусского метеорита.
Тем временем Ричард показал гостям опытный временной экран. Он горизонтально висит над столом. Все, что под него попадает, начинает двигаться обратно во времени. Но не так, как в кабине, где человек может пролететь миллион лет и нисколько не измениться. Если положить под экран бабочку, через некоторое время она превратится в куколку, потом в гусеницу. Если положить тряпку, то она превратится в скатерть, которой когда-то была. А если положить листок бумаги со стертыми буквами, то вскоре можно будет увидеть, что на ней было написано раньше. Этот прибор сделали по просьбе реставраторов старых картин и рукописей, но он, наверно, пригодится и в других местах.
Загудела сирена – возвращались физики.
Ребята бросились в зал, чтобы не пропустить этот момент.
Над кабиной загорелась надпись: «30 июня 1908 года».
Дверь кабины открылась, и из нее вышли два человека. Они были странно одеты – в ватники и высокие сапоги.
Один из операторов спросил:
– Ну что? Видели?
– Видели, – устало ответил один из пришедших, снимая фуражку и вытирая со лба пот. – Ядро кометы, как я и говорил.
– Об этом мы еще поспорим, – ответил второй, скидывая с плеч зеленый рюкзак и осторожно ставя его на пол. – Здесь все пленки, записи и образцы. Но сначала я мечтаю принять ванну и забыть о комарах.
Не успели физики уйти из зала, как к ребятам подбежала маленькая хрупкая женщина.
– Скорей, – сказала она. – А то астрономы нас выгонят. Они кабину со вчерашнего утра ждут. Ричард, веди их в дезинфекционную камеру. Дай им маски, и чтобы через пять минут были здесь. Я пока наберу код. Ява, миллион – двенадцать по Кривой Петрова, правильно?
За несколько минут ребят очистили от всех микробов – нельзя же в прошлое привезти какой-нибудь микроскопический подарок из двадцать первого века, – выдали им защитные маски с фильтром, и не успели они опомниться, как оказались в кабине, которая тут же загудела, замигала лампочками, готовясь к прыжку длиной в миллион лет.
Сам перелет на первобытную Яву занял мгновение. Но чувство было неприятное, особенно если путешествуешь в первый раз. Как будто проваливаешься в бесконечную пропасть и тебя крутит так, что непонятно, где верх, где низ…
Кабина стояла на вершине невысокого, поросшего травой и мелким кустарником холма над извилистой речкой.
Ричард распахнул дверь, и ребята высыпали из кабины как горох. В лицо им пахнуло жарким, влажным, душистым воздухом.
– Никуда без моего разрешения не отходить! – приказал Ричард. – Это опасно.
Из-за маски его голос звучал глухо.
– А что, – сказал Пашка, – здесь неплохо. Можно и остаться.
Большая муха подлетела к Пашке и попыталась на него усесться.
– Не приставай, – сказал ей Пашка. – Может, ты кусачая.
– И
