8 и пересел в вагон загородного поезда, прибывшего ровно по расписанию. Войдя, он сел рядом с выходом, готовясь снова окунуться в воспоминания. В готовую уже закрыться дверь впорхнуло юное существо с рассыпавшимися по плечам волосами цвета только что распустившегося одуванчика, с огромными ярко-голубыми глазами. В вагоне сразу стало светло, радостно, ярко.
Хумов непроизвольно и широко улыбнулся, глядя в синие глаза девушки. И тут же звонкий голос произнёс:
– Снова опоздала… Если бы вы только знали, как мне надоело каждый день делать одно и то же! Меня снова выставили за дверь! Я почувствовала свободу, и тут же мне захотелось умчаться в синь неба и зелень полей. А с вами такое случалось?
Вопрос, заданный девушкой… нет, скорее девочкой, поставил Хумова в затруднительное положение. Сказать «нет» – обмануть её ожидания, а ответить «да» – беззастенчиво соврать.
– Можете не отвечать. С каждым такое случалось хоть раз в жизни. У вас удивительная улыбка! Вам говорил кто-нибудь?
И снова Хумов затруднился с ответом. Сказать «говорил» – похвастаться и одновременно ущемить наблюдательность молодой особы, сказать «нет» – солгать, чего он не мог себе позволить.
– Можете не отвечать. Я и так знаю. Вопрос неуместный. Говорили, и не раз. Но это не имеет особого значения. Для меня, по крайней мере. Мне всё равно. У вас располагающая улыбка. Если честно, меня она поразила. Так улыбаться может только замечательный человек! Ни у кого не видела до сих пор такой обалденной улыбки, – и через короткую паузу, не дав опомниться: – Меня зовут Хана. А вас?
– Хумов, – несколько растерявшись, произнёс Хумов и сразу встал, слегка поклонившись, выражая любезность и демонстрируя отменное воспитание.
– Хумов, я полагаю, фамилия, а имя?
– Меня вообще-то чаще по фамилии, и я привык, – совсем растерялся он.
– Но имя, надеюсь, вы не забыли?
«Дерзко разговаривает девочка», – подумал Хумов и хотел было прервать разговор, однако, заметив в её глазах восторженное сияние, понял, что это от переполненности юных сил, в этом нет и намёка на желание его уколоть, и с улыбкой повторил:
– Хумов.
– Интересно… Хотите яблоко?
– Нет-нет! Спасибо, – он вежливо отказался, подумав про себя, как только можно есть такую кислятину, и его внутренне передёрнуло. Он знал: есть другие люди, отличные по статусу, которые живут и питаются по-другому. Ну и что? И пусть. Каждому своё. Каждый проживает свою жизнь, и у каждого свои тараканы. Не всем же работать на межпланетных станциях, или того лучше – планетах.
– Вообще-то я еду к бабушке, – заявила Хана, доедая яблоко. – Вы любите свою бабушку?
И снова Хумов был поставлен в невероятно затруднительное положение. Не то что бабушку, он и родителей своих не помнил.
– Ой, что же я? Глупый вопрос. Кто же не любит свою бабушку? Всякий любит. А у вас есть
