на все случаи жизни.
Данни прошла в комнату, с неодобрением покосилась на недоеденный блинчик и уже собиралась сделать очередной выговор по поводу неуемности в питании, как внезапно замерла и к чему-то прислушалась, скосив глаза влево-вверх. Я уже привыкла к ее привычке прислушиваться непонятно к чему в любое время и в любом месте. Из-за этой странности у Данни случались проблемы с преподавателями специальной ступени, которую она так и не закончила.
Я терпеливо ждала. Наконец подруга тряхнула головой:
– Есть дело. Даже не вздумай отказаться.
У нее всегда были ко мне дела, от которых я неизменно, но безуспешно пыталась отбрыкаться. Пробежка по магазинам, поход в театр, вылазка за город на праздник поминовения Святого Улии. Однажды она даже попыталась вытащить меня на закрытый просмотр экспозиции в наш музей магии.
Публичные мероприятия не числились в списке моих увлечений. Угнетала сама мысль о походе в цирюльню и демонстрации своей расплывшейся фигуры рядом со стройняшкой Данни. «Отбрось все комплексы! – советовала подруга. – Будь выше и мудрее!» Я считала, что мудрее всего тихо сидеть дома и не отсвечивать.
Кроме того, давно известны скрытые мотивы выволакивания меня на люди. Данни, как и мама, желала найти мне достойную пару. Ну, или какую-нибудь. Смерти они моей хотят, что ли? Кое-кому не живется спокойно, когда у других все в порядке. Вслух я такого, конечно, не говорила. Обидятся еще.
– Я про наследство, – пояснила она.
– Помочь в оценке? – поинтересовалась я, мысленно переводя дух. – Разобрать рухлядь и привести в порядок замок для продажи?
– Нет, это после. Есть более важное и весьма неотложное дело.
Оказывается, вчера с Данни связался поверенный миста Макер-тота, ее третьего отца (папы шесть-девять), ныне покойного, от которого ей досталось в наследство поместье за пределами столицы. Однако завещание не зафиксировано поверенным, а, значит, пока не вступило в силу. Поверенные, как правило, не торопятся с фиксацией, ожидая появления откуда ни возьмись других наследников. Так произошло и в этом случае. Объявилась поправка, в которой оговариваются несколько дополнительных условий, а именно, упоминаются трое детей усопшего. Им достается по одной вещи на выбор. В память, значит, о трех незабываемых годах, проведенных в замке Макер-тота. В течение месяца, начиная с завтрашнего дня, эта троица обязана явиться в замок и обозначить приглянувшуюся вещичку. После чего приедет поверенный, зафиксирует завещание вместе с поправками, и только после этого яблочный дом со всем его содержимым окончательно перейдет в собственность Данни.
– Представления не имею, откуда взялась эта поправка, – пожаловалась девушка. – Но все документы в порядке, и я не могу считать их фальшивкой, сварганенной обделенными наследниками.
– Такое случается, – успокоила я подругу. – Поправки к завещаниям всплывают даже через несколько лет. Представь, получила
