Если хотите знать правду, она без надобности усложняла работу нам, следователям. Ее смерть меня абсолютно не трогает – наоборот. Ее нисколько не жаль. – Теперь он начал массировать виски.
Сабина сглотнула.
– Не боитесь, что вас будут считать расистом из-за подобных высказываний?
Он посмотрел на нее усталыми глазами.
– Единственное, чего я боюсь, – это совершить ошибку и упустить убийцу.
– Раньше вы разбирали со студентами старые нераскрытые дела, – размышляла вслух Сабина. – Почему теперь это свежее убийство?
– Потому что оно зверское и шокирующее. И на нем я смогу отсеять студентов и, так сказать, отделить зерна от плевел.
Отлично! И это уже на первых неделях обучения.
– Кто занимается этим делом? Уголовная полиция Дортмунда?
Снейдер кивнул.
– С поддержкой БКА. Следствие ведет коллега Тимбольдт. Он человек бывалый и знает, что делает.
– Тина Мартинелли была тяжело ранена, – сказала Сабина.
– Я слышал, но подробностей не знаю. Вы поэтому пришли?
Она помотала головой.
– Президент Хесс сообщил мне, что с этого момента у вас должна быть команда. Я вызываюсь работать с вами.
Снейдер улыбнулся; это выглядело жутко.
– Не лгите. Хесс вынудил меня работать с партнером. Я предложил вашу кандидатуру.
– Я польщена, – сказала она.
– И у вас есть на то полное основание. Не каждый получает возможность работать вместе со мной.
Сабина удержалась от комментария.
– В настоящий момент у нас нет никакого горящего дела. Вообще-то ничто не мешает мне провести выходные в Мюнхене.
– Подождите, – сказал Снейдер, и в тот же момент зазвонил его сотовый.
Он вытащил его из кармана пиджака и ответил на звонок. Минуту слушал, поглядывал на часы, сказал пару раз да и нет и в конце Verdomme![2] Затем положил трубку.
– Вы ошибаетесь, Немез, – заявил он. – Это была секретарша Хесса. Федеральное ведомство полиции Швейцарии просит моей поддержки.
– И это означает?
– У нас есть дело. Добро пожаловать в мою команду из одного человека. У вас пятнадцать минут. Пакуйте свою зубную щетку, мы летим в Берн.
8
Кабинет для сеансов психотерапии под номером 2.07 был квадратным, каждая стена около пяти метров длиной. Ханна стояла у одного из трех зарешеченных окон. Ее взгляд падал на липовую аллею сбоку, в конце которой находился корпус для сотрудников. Она также видела маяк и улицу, ведущую к железнодорожной станции. Но под самим окном простирался один лишь скалистый склон.
Ханна смотрела на белые, рассеченные расщелинами скалы, крутые острые формы, за тысячи лет образованные эрозией. Кое-где по утесу бродили чайки и клевали рачков. «Какой здесь крутой склон!» Она представила, каково было бы сорваться
Проклятье! (нидерл.)
