потугами, приволоченными с особняка "Брошенных воль".
Громкие споры и толкотня более не беспокоили обоих, а с третьим же те так и гневили уйму несчастий, коя беспардонно и неуместно бродяжнически наводнила край испытаниями, только коварства и злодеяния были их вечным приютом.
Мешок с напастью и тайны бездаря!
Кафир терпеть не мог желать трудиться, в известном заведении Гарантий тот заселился издавна, в том же лишь ссорился с соседями. На улицу он старался выходить ближе к закату, дабы не гневить природу, та на его тень так и ополчается за что-то, в гостях долго не шуметь, у радио не засиживаться и есть только немного, тяжестей никаких не выносила его плоть. Убирался редко, готовил быстро, стирал не все подряд, полагался на запахи только, того ему достаточно.
Мужчина в основном собирал урожай магической вишни с заядлого мешка, кой регулярно просил его слез, тем и удобрял древо, да поил кровью корзину с вещицами сумасшедшего братца, кой слег в могилку у его окна из-за родовых и не особо занятных недугов.
За жилье тот предпочитал не платить, спал на кровати из скрипок, под одеялом из шарфов, а в подушке из шляп так и прятал драгоценности матушки верной знакомой, коя распрощалась с тем из-за любви к его приемному деду, а с тем куда-то сбежала прочь.
Мужчина спал долго, и в очередной раз не услышал, из-за храпа, неких бренных гостей, кои за дверью суетились и колотились, только когда все за его комнатой стихло, тот приподнялся с кровати, обулся в тапочки из коры вишни, облачился в халат из занавесок, да двинулся к кухонному гарнитуру, чтобы заварить престарелый и легкий белый кофе, его у него в холодильнике, кстати только тот и лежал там, было ни счесть.
Когда тот открыл дверь, за ней что-то протекало к нему в комнату, тот удивился, в насыпе записок, коя покоилась в бурде из вишневого сока, тот вычел что его комната топит его соседей снизу, причем ущербами проливными, оттого и последовал в комнату №12.
Спустившись по лестнице из вишневых костей, тот пожертвовал их на ее строительство, очевидно оттого и не платил за жилье, строительных материалов почти не было в этой местности, не уживались те в ней, да наведавшись к двери в ту самую комнату, откуда нагрянули послания под его дверь, тот взбил прядь заляпанных соком вишни локонов, да зашел внутрь.
Внутри был беспорядок, корневище вишни его пожирало вещицы, напоминали длинные клыки, а сок древа разъедал стены, но то не смутило постояльца сверху.
Тот кивнул, поранил руку осколком зеркала, отер кровью корни, да под их жуткие рефлексы стал прибираться, пока те уменьшались, а сок представал в драгоценное железо.
Через час, когда возле золотых стен и полов мужчина из лужи вишневого сока доставал онемевших соседей, кора древа забуянила наверху, и попросила напоить мешок слезами, предоставив тому только крохотное мгновение, тот устал, и спешить к себе уже не пытался.
Мужчина сознался тем, кто проживал
