и старше. За ней пыталась ухлестывать вся неженатая часть редакции, да и женатая тоже. Но она была холодна как омар у края Марианской впадины. Вечером засиживалась на работе допоздна, хотя с утра практически никогда не опаздывала: позвонив в 10.00, чтобы попросить соединить с кем-то, можно было быть уверенным, что она снимет трубку. Поговаривали, что у нее роман с Шацким, но документальных подтверждений этому не существовало, поэтому пропустим очередную сплетню «мимо кассы».
В этот момент в дверь стукнули, она быстро открылась, и в кабинет заглянул Мишин, грузный молодой еще детина с коротким белесым «бобриком», красноватыми пухлыми щеками и неизменной улыбкой. Он вопросительно кивнул, глядя на меня, как бы спрашивая разрешения войти.
– Да, конечно, – сказал я, жестом приглашая его войти, – Маша сказала, что ты искал меня, а что не позвонил?
– Так это, – запнулся он, заговорщицки глядя на меня. – Ты же сам просил не звонить?! После вчерашнего-то…
– После вчерашнего? – удивился я.
– Ну, ты меня сам набрал… – казалось, что Игорь не утверждает, а словно задает мне вопрос: «Ну как там все прошло?»
Он сел в кресло, навалившись спиной прямо на мою сумку. Воротник его белой сорочки с одного края выбился из-под узкого горла оранжевой кофты, которую он носил поверх.
– Я тебе звонил? – переспросил я.
– Ну да, ночью, – подмигнул он.
Мишин был реальной бабой в штанах, он дико любил сплетни и постоянно их распускал. Это от него ко мне пришла информация о романе Маши с Пал Палычем, это он сливал, что обо мне, да и в целом друг о друге, говорят в конторе, и, конечно, жаждал встречных историй. Но я, в общем, не славился болтливостью, поэтому ему приходилось вытаскивать из меня то, что он хотел узнать, клещами.
– Ты сказал, прикрыть тебя, если что…
Во мне шевельнулось смутное сомнение. Я вдруг допустил, что мог действительно звонить ему ночью. Но ничего не помнил об этом.
– А во сколько это было, напомни? – быстро спросил я.
– В два часа, – игриво покачал головой он. – Ну как она?
– Э-э-э-э, – не совсем понял я, – нормально!
– Ну, Николаич, «нормально» – это не ответ. Если бы было просто нормально, ты бы от жены ночью на дачу не сбегал.
– Да ты понимаешь, – включился я в игру. – Вчера было круто, но, по-моему, перебрал я слегка. Не все помню. А я что тебе сказал?
– Так вы еще и «это»? – Он щелкнул пальцем по шее. – Ну, командир, ты даешь! А вроде такой приличный семьянин…
Я молча слушал этот поток мыслей.
– Вчера сплю, в два ночи звонок, – продолжил он сочувственно, видя, что я действительно ничего не помню. – Смотрю, ты звонишь. Я говорю: «что случилось?», а ты начал что-то быстро там говорить, чтобы я тебя прикрыл, если Вероника будет звонить, искать. А еще, что ты на даче и утром тебя не будет.
– И все?
– Неа, – блудливо улыбнулся он.
– Ну?
– Еще ты от Портновой привет передал.
