возможно? Да что же тогда будет?» Истинное чувство пробилось в этих словах через корку разных насвистанных с чужого голоса пустобрехов.
Это назначение так повлияло на корпусный комитет, что он большинством 12 против 9 уклонился от того, чтобы обсуждать резолюцию, сочувственную петроградским Советам.
27 октября. Идет полная каша и самый пестрый дивертисмент из самых разноцветных распоряжений; проволочный телеграф работает беспартийно, передавая распоряжения обоих правительств и их органов; зато радио в руках большевиков. Ночью получили телеграммы из Ставки, от Юго-Западного фронта и из 2-й армии, что большевики – преступные авантюристы и что их нельзя допускать к власти. Все взывают, негодуют, но силы нет ни у кого, а большевики пока что действуют; они разъяснили солдатам, что вышеуказанные телеграммы – это личные взгляды комиссаров прежнего правительства и, конечно, мнений и взглядов солдат не выражают.
Получили из Ставки воззвание правой части ЦИКа Совета солдатских и рабочих депутатов и от исполнительных комитетов партии эсеров, меньшевиков, народных социалистов и военной секции. Все эти голубчики прозевали власть, а теперь пытаются спасать положение резолюциями и воззваниями; да разве эти средства действенны ныне для воздействия на те темные и разнузданные массы, которые называются русской армией.
День прошел, в общем, спокойно; настроение в частях выжидательное, все ждут, как разовьются в дальнейшем события. В эти дни ясно видно, что если бы не дряблость и никчемность правительства душки Керенского со всеми его зигзагами, то, несмотря на все исключительные условия обстановки, можно было бы не допустить большевиков сделаться повелителями армии. Как ни заманчивы и хлестки большевистские лозунги, все же нужно было много ошибок и непоправимых глупостей для того, чтобы так ухудшить положение и заставить забыть всё то негодование и искреннее презрение, которое еще летом окружало имена пассажиров запломбированных вагонов, присланных разлагать и добивать Россию.
Какая разительная перемена произошла в настроении армии за последние три месяца; с каким энтузиазмом отозвалась 5-я армия на призыв против большевиков в начале июля, а сейчас она оплот большевизма.
У Керенского и Кº не хватило мозгов сообразить, какое огромное значение имеет 5-я армия по отношению к Петрограду и всему там происходящему; у них были когда-то и время, и способы незаметно очистить 5-ю и 12-ю армии от ненадежных частей и подобрать сюда такой состав, который обеспечил бы им непоколебимую и непререкаемую власть над Петроградом и над страной. Владея настоящей властью, можно было спокойно осуществить все дальнейшие реформы. Но для всего этого надо было быть людьми дела и сильного характера, большой действенности, а не рабами фразы и жрецами митинговых успехов; надо было думать широко о будущем и трезво подсчитывать все pro и contra, а не изнемогать и задыхаться в атмосфере политической борьбы, интриг, компромиссов, торговли разными
