выехать впервые после свадьбы в коляске вместе и сделали визиты Императрицам, Великому князю Константину [Павловичу] и тетушке принцессе Вюртембергской. Свадебные празднества, различные балы, baise mains[123] – все это прошло для меня словно сон, от которого я пробудилась лишь в Павловске, бесконечно счастливая тем, что очутилась, наконец, в деревне!». Так началась семейная жизнь Николая I, которая продолжалась в стенах Аничкова дворца до конца 1825 г. Это были действительно лучшие годы их семейной жизни, когда, по словам Александры Федоровны, «мы, он, как и я, были поистине счастливы и довольны только тогда, когда оставались наедине в наших комнатах».
Наряду с праздничными торжествами, Александр I определился со службой младшего брата, назначив его 3 июля 1817 г. генерал инспектором по инженерной части и шефом лейб-гвардии Саперного батальона. 27 июля 1818 г. состоялось назначение Николая Павловича командиром 2-й бригады 1-го гвардейской пехотной дивизии, в составе полков лейб-гвардии Измайловского и Егерского.
Только в сентябре 1817 г. молодожены «возвратились в Аничков дворец, в котором почти не жили еще вовсе». При этом праздники продолжились и в Петербурге, поскольку в Аничковом дворце молодожены впервые «устроили там маскированный вечер для нашего всегдашнего павловского общества; все были замаскированы с головы до ног: Maman – волшебницею, Императрица Елизавета Алексеевна – летучею мышью, я – индийским принцем, с чалмой из шали, в длинном ниспадающем верхнем платье и широких шароварах из восточной ткани. Когда я сняла маску, мне наговорили массу комплиментов. Талья у меня тогда оставалась еще довольно тонкая, хотя я пополнела и особенно похорошела в начале беременности». Собственно, с этого маскарада осени 1817 г. берет начало традиция аничковских маскарадов, балов и любительских спектаклей.
18 сентября 1817 г. императорский двор отправился в Москву. Потом наступило время адаптации, беременность великой княгини, рождение 17 апреля 1818 г. будущего Александра II и возвращение в Петербург. После рождения великого князя для его обслуживания создали штат слуг, которые для бережения младенца выехали в Петербург из Москвы раньше родителей.
Когда колонна карет, возвращавшаяся из Москвы, проезжала по Невскому проспекту, то Александра Федоровна увидела в одном из окон Аничкова дворца, «на руках у няни, нашего маленького Сашу, настоящее дало себя знать самым приятным образом, и глаза мои наполнились слезами». Но кортеж проехал мимо дворца до Казанского собора, где отслужили благодарственный молебен.
Подчеркну, что жизнь в Аничковом дворце великокняжеской четы прописана фрагментарно, но в целом картина воссоздается со всеми ее радостями и бедами. Например, летом 1818 г. Николай Павлович заболел корью: «…он возвратился домой, дрожа от лихорадки, бледный, весь позеленевший, чуть не падая в обморок. Я испугалась; его уложили в кровать, а на следующий день обнаружилась корь. Болезнь была довольно легкая и шла обычным чередом. Я ухаживала за мужем, но от времени до времени появлялась и на празднествах». Но через несколько
Церемония целования руки (фр.).
