следует из письма Александра I (26 сентября 1822 г.) к сестре Марии Павловне, роды случились преждевременными: «Вы, любезная Сестрица, должно быть, не знали, судя по дате Вашего письма, о преждевременности благополучных родов Александрин. Несмотря на такую поспешность, только что родившийся маленький человечек чувствует себя хорошо и обещает стать со временем красавицей, мне бы хотелось, чтобы она была такой же милой, как и Ее Сестрица»[136].
Великая княжна Ольга Николаевна.
Худ. П.Ф. Соколов
Великая княжна Александра Николаевна.
Худ. П. Ф. Соколов
Николай Павлович в своих записках довольно подробно описал эти волнующие минуты, поскольку лично присутствовал на родах, держа жену за руку: «Жена разбудила в 2 часа, у нее боли, посылаю за Крайтоном, г-жой Гесс, Лейтеном… пишу Матушке, приезжает, приезжает Гесс… прибирают спальню… я один с Гесс, в 4 ч. 1/4 все разрешилось, без сильных болей и без криков, маленькой Ольгой. Да будет имя Господне тысячекратно благословенно за сие новое подтверждение Его бесконечной благости… маленькая кричит, как лягушка, молитва в спальне, жена целует малютку, все выходят, спустился проведать детей, показываю им Ольгу… поменял сорочку… Императрица уходит, Матушка уходит, у меня болит голова и боли в сердце, Лейтен и Крайтон, дают мне рвотное, стошнило четырежды очень сильно, задремал в знаменной комнате, вернулся к жене, дремлет, спрашивает детей, смотрит на них всех, уходят… все устроено с курьерами»[137].
Сама Ольга Николаевна также упоминала в воспоминаниях, явно пользуясь семейными преданиями, что роды были преждевременными: «Мое появление было таким неожиданным, что Бабушка [Императрица Мария Федоровна], срочно вызванная из Таврического дворца, нашла меня уже лежащей в постельке моего брата Александра, так как не было даже времени приготовить мне колыбель и пеленки. Я родилась третьей и увидела свет в Аничковом дворце в Санкт-Петербурге».
На следующий день в дневнике появилась весьма характерная для будущего императора запись: «…красивая кормилица малышки» (31 августа 1822 г.). Любовь к супруге и внимание, беспрестанно оказываемое ей, совершенно не мешало Николаю Павловичу постоянно фиксировать наличие симпатичных женщин в своем окружении, совершенно вне зависимости от их социального статуса, и заниматься, как он сам говорил, «васильковыми дурачествами»: «…ужены, видел через двери представления дам, хорошенькая М. Солова» (23 марта 1824 г.). Опять-таки по молодым годам, брутальность великого князя время от времени выливалась в семейные недоразумения: «сцена ревности в театре» (18 апреля 1822 г.); «разделся, ужены, ссора, один в церковь, обедня, вышел, к жене» (28 января 1823 г.).
Как мы видим, в ночь родов Александры Федоровны в Аничковом дворце побывали обе императрицы: Мария Федоровна и Елизавета Алексеевна. Повторю, что Николай Павлович непосредственно присутствовал при родах супруги и сильно перенервничал, его даже четыре раза стошнило, такая реакция на стрессы характерна
Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Извлечения из семейной переписки великой княгини Марии Павловны. Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 гг. М., 2017. С. 255.
Записные книжки великого князя Николая Павловича. 1822–1825 гг. М., 2013. С. 110.
