подражает первойЛюбовь и комкает платок.
И нежностью такой неловкой,
И промедленьем у дверей,
За душу тронет не уловкой —
Напоминанием, скорей.
Безумных чаек силуэты —
В блокноте глупый почерк мой.
Опять готовить сани летом,
Телегу смазывать зимой.
И невозможно отлучиться
Из памяти под Новый год,
И кто-то будто молвить тщится
«Послушай, всё наоборот».
Jan Szpońka
Немало нынче мух… Небесное родство.
Все ивы видят сны, от Дании до Ворсклы,
Лишь только зной сойдет, затеют сватовство
Игольное ушко и баловень-наперсток.
Зачем же притворюсь, зачем не буду мил
И разыграю горькую обиду?
И царствует душа, и расточает пыл,
И смотрит нищенкой – для виду.
И тяжело ей зло, и непонятен путь
Всегда двусмысленного блага,
И за века – судьбу не изменить ничуть:
Забывчивость – ее отвага.
Пусть жизни злой полна горячая рука
И ревность просит поцелуя, —
Я не скажу “прощай”, но холодна река
И льнет с востока – “аллилуйя”.
Инверсии
I zaczynam monolog trzynastozgłoskowy…
Я на кухне тупейный художник —
Чистить бульбу что графа голить,
Лжеантичный тринадцатисложник,
Точно цену кассирше, бубнить.
Rumores senem severiorum
Aestimemus в истершийся грош…
Мнемоническим жадным приемом
Кухонный вдруг прорвался галдеж.
Углекислые рвутся каверны,
Ком стиха зреет вправо и вниз,
И вот-вот оборвется, наверно,
Этих туч ненадежный карниз.
Ведь зима не умеет прощаться,
Зажимать свое сердце в кулак,
Так уйти, чтобы не возвращаться,
Так задуть, чтоб лишь холод да мрак.
Вечно – вдруг над пасхальным апрелем
Взгляд тяжелый, и снег – вот он весь.
Видно, птицы отбить не сумели
Эту слишком буквальную спесь,
И в латыни сойдутся навечно
Ритм и речь – как дыханье и плач,
Чтоб нам «кровь» рифмовать бесконечно,
Но лукавых не ведать удач.
«…По локти в тумане сквозных палестин…»
…По локти в тумане сквозных палестин,
Нежнее, чем ангел разлуки, жасмин
Расцвел – что собрался походом на Крым,
Как будто решил умереть молодым.
И нет кроме холода в нем ничего,
И будто ничем не утешить его,
И точно раскрыт он для смерти и губ,
Привставший на цыпочках, с близкими груб.
Но всходит зарничная грозная мгла,
В окне, голубиного цвета крыла,
Что в комнату снова не мир принесла,
А тот же ликующий меч,
Что в небе закатном, меняясь, дрожит,
Что райские кущи от нас сторожит,
Скорей, чем в объятья, на небо взбежит
Бежавший, не
