стояли первые секретари областных, краевых и республиканских партийных комитетов.
Факты подтверждают, что много произвола было совершено по приказаниям Сталина… Всюду и везде он видел «врагов», «лицемеров» и «шпионов». Обладая неограниченной властью, он допускал большой произвол в деле морального и физического уничтожения людей. Создалось такое положение, что никто не мог выразить свою волю.
Но как могло получиться, что люди признавались в преступлениях, которых они вовсе не совершали? Только одним путём – применением физических методов воздействия, пыток, которые заставляли арестованного терять сознание, способность мыслить, заставляли его забывать своё человеческое достоинство. Так получались эти «признания».
Когда в 1939 году волна массовых арестов стала спадать, когда руководители партийных органов с периферии стали обвинять работников НКВД в том, что к арестованным применялись методы физического воздействия, – Сталин 20 января 1939 года отправил шифрованную телеграмму секретарям областных и краевых комитетов, ЦК коммунистических партий республик, народным комиссарам внутренних дел и руководителям органов НКВД. В этой телеграмме говорилось: «ЦК ВКП (б) поясняет, что применение методов физического воздействия в практике НКВД, начиная с 1937 года, было разрешено ЦК ВКП (б)…»
Этим Сталин, от имени ЦК ВКП (б), санкционировал самое грубое нарушение социалистической законности; санкционировал пытки и насилие, что, как мы видели, привело к клевете и самообвинениям невинных людей.
Эти и многие другие факты показывают, что нарушались все нормы партийного разрешения вопросов; все зависело от произвола одного человека. […]
Несмотря на эти исключительно серьёзные предупреждения (о начале войны), необходимые шаги не были предприняты для соответствующей подготовки нашей страны к обороне и для предотвращения неожиданного нападения на неё.
На это Москва ответила, что проведение таких мероприятий явилось бы провокацией, что не следует начинать каких-либо подготовительных оборонных работ вдоль границ, чтоб не дать немцам никакого повода для открытия военных действий. В результате наши границы оказались недостаточно приготовленными для отражения нападения врага.
Когда фашистские армии действительно вторглись на советскую территорию и военные действия начались, Москва отдала приказ не открывать ответного огня. Почему? Потому что Сталин, несмотря на очевидные факты, думал, что война ещё не началась, что всё это было провокационным действием со стороны нескольких недисциплинированных частей немецкой армии и что наши ответные действия могли бы послужить основанием для немцев начать войну. […]
Как вы видите игнорировались все предупреждения некоторых военачальников, сообщения перебежчиков из вражеской армии и даже открытые враждебные действия противника. Может ли это служить примером бдительности главы
