стала неровной, лучи лазера буравили землю. Плотность огня все усиливалась, истребители приближались, а в довершение ко всем бедам, из-за повреждения стала глючить защита, и ребята стали проявляться, вспыхивая грязными, едва заметными пятнами. Хорошо еще, что лучи бластера были днем практически, невидимыми, иначе их вычислили бы намного раньше.
Мальчика-профессора шатало и вело по воздуху, но он продолжал довольно метко стрелять. Он перевел огонь на истребители, хотя попасть в летающую цель намного сложнее, чем ползущую по полю. Но вот очередной коварный крупнокалиберный гостинец перебил ему руку, такие пули могли пробить двадцатимиллиметровую броню, что для них плоть ребенка, тем более, что руки были голые. Конечность перебило, и она повисла на коже, почти одновременно Таша получила попадание в грудь, было сломано несколько костей, но спасибо боекостюму, сердце осталось цело.
Мальчик-профессор вскрикнул:
– Ташенька, тебя видно опять ранило?
Девочка согласилась:
– И тебя тоже, Карен.
Мальчик-профессор пршептал:
– Ты пойми, что это не игра, нас могут убить по настоящему, и тогда знаешь, что будет?
Девочка спросила:
– Что?!
Карен с тревогой в голосе продолжил:
– Сталин не сможет вернуться, и война начнется без него, а, лишившись такого гениального лидера, СССР потерпит поражение.
Таша согласилась:
– Тогда надо сматываться. Все дырки в истории не заштопаешь.
Дети повернули к бункеру и нырнули в открытую дверь. В этот момент Карену раздробило ногу, а осколок снаряда посек лицо, пострадала и Таша, ей попало по животу и осколком срезало палец. Дети, не смотря на темноту, моментально нашли Сталина, ориентируясь по запаху. В сверху ревело, бетонный потолок потрескался от разрывов, сыпалась земля. Лидер великой страны спокойно сидел на стуле и курил трубку, словно не замечая царящей на верху какофонии.
– К сожалению, наш вождь, мы проиграли. Произнесла печально Таша. – Надо эвакуироваться в более безопасное место.
Вождь с этим согласился:
– Хорошо, мои юные друзья, но мне бы хотелось еще посмотреть на войну.
Карен прохрипел:
– Что ж, она будет длиться четыре года, для начало переберемся в 22 июля.
Дети сложили руки. Вновь полыхнуло, и они сместились.
Внешне, казалось, ничего не изменилось, тот же бункер, но шум и грохот стихли, кроме того пол был сильно истоптан солдатскими сапогами.
Таша усмехнулась:
– Похоже, нас искали.
Карен согласился:
– Разумеется, мы дали им прикурить.
Сталин спросил:
– Сколько вы убили немцев?
Карен с гордостью ответил:
– Примерно свыше двухсот танков и около ста самолетов.
Сталин
