Остается только одно – пилить ножовкой. Ты как, Егор? Не против, если мы из этой берданки обрез сделаем?
– Мне до лампочки, делай что хочешь,– отмахнулся от него Егор Иванович, выпуская из ноздрей клубы дыма.
– Тогда я за инструментом,– Эдуард Александрович выскочил за чердачную дверь и через пять минут появился с ножовкой и напильником в руках.– Эх, сейчас посмотрим, что за хрень туда засунули,– закрепив ружье прикладом между трубами и зафиксировав его поудобнее, Эдуард Александрович поплевал на ладони и принялся пилить стволы сразу за кляпом. Сталь оружейники тульские применили хорошую – оружейную и дело двигалось медленно, так что Егор Иванович успел дважды сменить устающего соседа, пока наконец-то стволы удалось перепилить. Обломив их нетерпеливо на последних миллиметрах.
– Ну, и чего там?– сунул нос в свежеспиленный ствол Егор Иванович и разочарованно сплюнул.– Тьфу ты,– кляп оказался из куска деревяшки обмотанной тряпкой, предположительно бинтом, почерневшим от времени.
– Зато обрез получился просто красавец,– не разделил его пессимизма Эдуард Александрович и проворно укоротил приклад, превратив его в пистолетную рукоять. Затем он, весело насвистывая, обработал напильником торцы стволов и, прочистив их тряпкой, зарядил патронами. Клацнули стволы, вставая на место и, Эдуард Александрович задумчиво оглядев чердак, изрек:
– Опробовать бы надо. Пристреляться. Вдруг патроны в негодность пришли за двадцать-то лет.
– Ну, не здесь же. За город нужно съездить, в лес. Там и палить,– высказал здравое предложение Егор Иванович.
– Поехали,– идея смотаться на природу, Эдуарду Александровичу явно пришлась по душе.– Я сейчас за футляром от гитары смотаюсь. Все равно бестолку пылится на шкафу. Пусть думают все, что мы музыканты. Я в каком-то фильме видел, как один киллер оружие свое таскал в таком. Очень удобно. Бандерой киллера звали. Не смотрел?
– Антонио Бандерас. Смотрел,– кивнул Егор Иванович.– Пошли, Бандера, пока парни Морозихи не заявились, что-то долго они чешутся. Даже странно. Уж не случилось ли чего с Жабой? Может, подавилась чем-нибудь? Вот было бы обидно. Столько усилий потратили. У меня все ладони в мозолях от ножовки.
– Чистоплюй и белоручка ты, Егор, потому что. Разбаловали тебя женщины. Ничего ведь дома не делаешь. Прибить там чего или прикрутить, вечно меня твои клушки просят. "У нашего Егора руки из задницы растут",– говорят.
– Сами они из задницы,– обиделся на супругу и мать Егор Иванович.– Я работник умственного труда и день у меня всегда, по этому, не нормированный. У вас – работяг, все проще – отбарабанил свое время, вышел за проходную и переключился на личную жизнь мгновенно, а мы ИТР-ы и рады бы, да не можем. Я иногда даже во сне работаю. Сплю, а мозг очередную проблему технологическую решает. Просыпаюсь – готово. Прыгаю за стол и черчу, записываю.
– Ты прямо Менделеев, Егор. Ему тоже во сне всякая хрень снилась. Рецепт водки, говорят,
