есть и слушать.
– В воскресенье, я путешествовал в своё прошлое. И это было, – набрав в лёгкие побольше воздуха, продолжил Люк, – необыкновенно, поразительно, фантастически, ошеломляюще, в общем, крышесносно! – выдохнул, поджал нижнюю губу и уставился на Андре.
Настроение Винкерта сразу сделало рывок вперёд, и резко положительный эмоциональный фон зашкаливал. Андре из тех редких людей, которые умеют подлинно, без фанерной тени порадоваться за друга, однако был несколько удивлён:
– Совсем нехарактерный поступок для такого яркого и выдающегося «персонажа».
– Какой же ты, скрытный друг! Ты даже не сказал мне о том, что забронировал тур или, по крайней мере, намереваешься нырнуть в своё прошлое. Планы тихо вынашивал в своём кабинете. Рассказываешь мне обо всём только пару дней спустя. Мне это качество в тебе не нравится, ты многое говоришь уже постфактум. – Сквозь ликование, нужно было слегка поднять себе цену.
– Не кипятись. Ты же знаешь, как действует эта двухсот процентная загруженность, – чистосердечно оправдывался Люк. – Я знаю, большинство осуждает такой отдых, но это же большинство ведь не писатели, не художники, не скульпторы, да и вообще не гении, просто, одно лишь слово – большинство. Я подумал, а что я собственно теряю?
– Какое время ты выбрал для путешествия? – заинтересовано стал сыпать вопросами Андре, – дай угадаю, – студенческое время?
– Твоя проницательность меня иногда пугает, – покачал головой Люк, – да, верно. Я обменял шесть часов своего космического времени на шесть часов прошлого, устроил микро отпуск. Вернулся в наш студенческий кампус, скинул семь лет. Я предварительно забронировал тур и выбрал двадцать пятого мая 2022 года. Помнишь, как мы тогда круто отмечали мой день рождения?
– Конечно, помню.
– Я пережил эти счастливые часы заново. Это нечто невероятное, ошеломляющее! Эмоции зашкаливают. Если просто сидеть и вспоминать тот день, то воспоминания окажутся не такими яркими, как само путешествие. Когда всё важно – каждая деталь, любая мелочь, обстановка в комнате, запахи, тембр, ритм голоса, разговоры, интонации, одежда – кто, во что одет, ощущение самой атмосферы того времени. Я знал, что память избирательна, но даже не представлял, сколько она может безжалостно вычеркнуть. Ты знаешь, снова захотелось испытать наглухо забытые чувства – раскованность, непосредственность, лёгкость. По горло надоела работа, полная по самые гланды незаменимая занятость, карьерная гонка. Я всё работал и работал, рос, менял кабинеты, должности и всё продолжаю это делать. Модальность, уважение – всего лишь слова, если внутри ты опустошён и не чувствуешь вкус жизни, и не живёшь на полную катушку.
Андре безотчётно прочувствовал своей оболочкой незримое, но живое – именно ту недостающую часть жизни, о которой говорил друг. Люк и сам признался,
