ты так смотришь на меня? – спросила кузина. – Почему молчишь?
– Ты прости меня, – сказал он, собравшись с духом. – Мне кажется, между нами что-то происходит, и это пугает…
– Ты помнишь меня в детстве? – вдруг перебила она его. – Помнишь?
– Честно говоря, не очень, – он невольно улыбнулся, – ты была нелюдимкой: все время таскала с собой книжки и, по-моему, не горела желанием общаться с родственниками.
– Однажды, когда еще была жива твоя мама, мы с отцом приезжали к вам, – медленно сказала она, глядя на море. – Это был короткий визит, кажется, мы были у вас проездом. Я помню, как мы с тобой собирали в саду клубнику, а потом я отказалась идти обедать со всеми, стеснялась. Ты взял меня на руки и отнес к столу. Мне тогда было тринадцать лет, и я влюбилась в тебя без памяти.
Он молчал, не понимая, шутит она или говорит серьезно.
– Тебе было почти шестнадцать, – продолжала кузина, – ты был такой взрослый, такой красивый, такой умный! Запросто мог рассмешить кого угодно: отец потом долго вспоминал все твои шуточки и забавные словечки. Потом мы уехали, ты даже чмокнул меня на прощание и забыл. А я была сама не своя после той поездки, все время думала о тебе, ты мне снился почти каждую ночь, правда! Целый год я страдала, никому ничего не рассказывала. Да и что бы я сказала и кому? Родителям? Подружкам? Что я влюбилась в двоюродного брата? Представляю, что бы тогда началось! Да и какая может быть любовь в тринадцать лет?
– Послушай… – начал он, но она прервала его взмахом руки:
– Подожди, я еще не закончила. Потом я решила написать тебе письмо. И написала. Я помню, как писала его всю ночь, пытаясь объяснить тебе, что люблю тебя безумно и не знаю, что мне делать дальше, просила твоего совета. Но чтобы отправить письмо, мне нужен был твой точный адрес, а попросить его у родителей я постеснялась: как бы я им это объяснила? Вдруг впервые в жизни захотела пообщаться с кузеном, да еще и таким странным способом? Я долго прятала запечатанный конверт, чтобы не нашли родители: пришлось таскать его везде с собой. А потом вдруг к нам приехала твоя мама, тоже ненадолго. Это, кстати, была наша с ней последняя встреча, ну, ты понимаешь, перед тем, как ее не стало… Я вложила письмо в новый альбом для марок – что-то другое мне в голову не пришло: из книги, например, оно могло просто выпасть, а так я его хорошенько спрятала, засунула в прозрачные страницы – и попросила тетю передать тебе этот небольшой подарок. Помню, как она погладила меня по голове, поблагодарила и сказала, что обязательно передаст. Потом она уехала. Не знаю, передала она тебе тот альбом или забыла, но ты, естественно, мне ничего не передал и ничего не ответил.
– Господи… – он вскочил на ноги. – Я помню этот альбом! Мама привезла и торжественно вручила его мне, подарок от моей маленькой кузины. А я… Видишь ли, я никогда не любил марки и не собирал их… Прости меня! Пожалуйста, прости!
– За что? – кузина тоже поднялась. – Ты не обязан был любить марки, а я должна
