в прозрачных глазах Инги промелькнуло что-то прежнее, недоброе.
– За моего старшего брата, – ответил Оль.
– А! – Инги снова поймала выразительный взгляд Торда. – Ну, вроде того, я за нее рада.
Гили и Дейр переглянулись. Да уж, Инги в самом деле изменилась!
Она смеется и болтает о пустяках, смотрит беспечно и дружелюбно. Вместо постоянной настороженности – внутренний покой. Она выглядит здесь счастливой!
– Вижу, тебя здесь не заставляют шить? – шутливо спросил Дейр.
– О, нет! – засмеялась Инги. – Не заставляют. Я сама шью и штопаю, если надо. Только не всякие бесполезные цветочки, а одежду и сети. Как подумаю, зачем меня столько лет обучали вышиванию и игре на лютне, – аж зло берет! Почему сразу не отправили сюда? Сколько же я времени потеряла впустую! Даже самые маленькие дети вагаров управляются с лодкой и острогой лучше меня…
– О, вагары, – подхватил Дейр, – необыкновенные существа, правда? Повезло же тебе – общаться с ними каждый день!
Инги кивнула и отвела взгляд.
Вагары нравились ей. Да что там – поначалу они приводили ее в восторг. Одна беда – они ее избегали. Даже дети молча уходили, если Инги к ним обращалась. Взрослые не были с ней грубы – ведь она как-никак была воспитанницей Торда, – но они явно не хотели иметь с ней никаких общих дел. Такое отношение здорово злило Инги. Но потом Торд сказал ей, что вагары ведут себя так со всеми людьми. Что, впрочем, не было полной правдой.
Особенно Инги обижало то, что ее не пускали в пещеры. Вагары жили на поверхности только летом, а осенью, собрав урожай, перебирались под землю. В пещерах было тепло – их согревал подземный огонь.
Вагаровы горы вообще были неспокойными. Встречались тут и вулканы, и гейзеры; иногда трясло, зимой часто сходили лавины, весной – оползни. Даже летом Вагаровы горы были суровым краем, что уж говорить о зиме, когда толщина снега в долинах порой достигала человеческого роста! Торд рассказывал Инги, что под землей вагары построили настоящие дворцы.
Но сам он круглый год жил с ученицей в своей полуземлянке на склоне горы.
Торд и сам был не очень-то доволен таким положением, но изменить его не мог. Детей у него не было, близких родственников не осталось. Он так много времени проводил воспитателем в человеческих замках, что порой чувствовал себя в Хольде таким же чужаком, как Инги.
– Чем она вам угрожает? Она же ребенок! – уговаривал он сородичей.
– Но она вырастет, – возражали они.
И Торд снова оставался ни с чем.
– Мои родичи стали слишком недоверчивы, – с досадой говорил он Инги, получив очередной отказ.
Он не знал, что вагары, в свою очередь, удивляются его слепой привязанности к опасной чужачке и говорят между собой, что Инги околдовала его…
– Да, Инги, повезло тебе – жить среди вагаров! – повторил Оль и многозначительно подмигнул. – Ты небось уже освоила все боевые искусства получше Аскеля…
Теперь промолчал Торд, а Инги стиснула зубы.
Тайному
