и снова анализировать это вечером или связывать мою реакцию с тем, что меня когда-то отверг отец. Возможно, я просто ждала, что буду приятно удивлена, а не в высшей степени разочарована. Что-то не давало мне просто отпустить ситуацию. Я надеялась многое узнать о Грэме, но теперь шансов на это у меня не осталось. Я не понимала, почему это так много для меня значит. Пока я этого не пойму, я буду винить в этом себя.
– Я все-таки хочу, чтобы ты сделала мне пирсинг языка.
Делия округлила глаза.
– Сорайя…
– Давай, Дел, просто сделай это!
У меня щипало язык, когда я возвращалась на поезде домой. Читая список того, что следует делать после пирсинга, я не могла удержаться от того, чтобы не хмыкать про себя.
Не целуйтесь и воздержитесь от прочей оральной активности, пока ранка полностью не заживет.
Ага… Вот с этим проблем не будет, учитывая тот факт, что мне абсолютно не с кем разделить упомянутую выше активность. Все рекомендации казались достаточно легкими, пока я не добралась до последнего пункта.
Не пейте кислые или алкогольные напитки, пока рана заживает.
Вот дерьмо! Я выстрелила себе в ногу, решив сделать пирсинг языка в тот самый вечер, когда я действительно нуждалась в том, чтобы утопить мои печали в чем-нибудь крепком.
Вернувшись в мою квартиру, я разделась и принялась красить кончики волос в красный цвет. Это означало, что я нахожусь в самом скверном расположении духа. В тот момент, когда я подумала, что точно знаю, как пройдет этот вечер, произошло то, чего я совершенно не ожидала.
Глава 4
Грэм
Мой день прошел под знаком сисек без лица и татуировки в виде перышка. Хуже того, они оказались говорящими.
Из всех проклятых вещей, которые она могла мне отправить вместе с этими снимками тела, она выбрала именно эти слова. Ей удалось отправить мне то самое сообщение, которое полностью разрушило и испоганило остаток моего дня. А возможно, и остаток недели.
Твоей матери было бы за тебя стыдно.
«Да пошла ты, Сорайя Венедетта. Да пошла ты, потому что ты права».
Эта странная женщина зацепила меня.
Она назвала свое имя всего один раз по внутренней связи, но оно врезалось мне в память. Обычно имена входят у меня в одно ухо и выходят в другое.
Сорайя Венедетта.
Хотя, технически, ее полное имя звучало так: Сорайя Пожалуйста, Мудак Венедетта.
«Откуда у нее мой телефон?»
Сообщение все не давало мне покоя, пока я снова и снова перечитывал его.
Твоей матери было бы за тебя стыдно.
С каждым разом оно злило меня все сильнее, потому что в глубине души я знал, что правдивее слов не существовало. Моей матери действительно было бы за меня стыдно, она бы стыдилась того, как я ежедневно общаюсь с людьми. Каждый человек справляется с трагедией по-своему. После смерти матери я предпочел отгородиться от людей, сосредоточив всю энергию на
