сказал Вайлеман, – в моём возрасте легко переходят с сотых на тысячные, а все эти вещи вовсе не были решающими.
Решающим было то, что нашли в банковском сейфе Ханджина. Но, перебивал себя Вайлеман, ведь он рассказывал историю задом наперёд, а такому опытному журналисту, как он, это непозволительно, даже если ты уже давно превратился в старое железо. В правильной же последовательности событий дело было так: Ханджин однажды пришёл домой позже, чем всегда, что было необычно для такого заорганизованного человека; аккумулятор его машины разрядился, и ему пришлось ждать на станции техобслуживания. Он пытался предупредить жену по телефону о своём опоздании, говорил он на суде, но не мог до неё дозвониться и решил, что она вышла – в кино, может быть. Она часто ходила в кино одна; им нравились совершенно разные фильмы. Когда он, наконец, вернулся домой, уже после девяти вместо обычных семи, она лежала в гостиной на полу, без сознания и едва дышала. Он сразу позвонил в скорую помощь, её увезли в больницу, где в последнюю минуту вернули её к жизни. Пролежи она ещё немного, сказал медицинский эксперт, и она бы умерла.
– В судебном процессе и во всех этих вещах я вообще ничего не понимал. Тогда ещё не понимал. Меня послали на суд, потому что наша судебная репортёрша по какой-то причине отсутствовала. Тогда газеты ещё могли себе позволить специалиста для каждой области, судебного репортёра, научного редактора и литературного критика, тогда как сегодня каждый считает, что может всё, изображает из себя доктора Всезнайку со всей свой нагугленной мудростью, и при этом… Извини, ведь это тебе не интересно.
Она ничего на это не сказала, лишь улыбкой или кивком перебивая его монолог, который он когда-то повторял довольно часто, но эти маленькие жесты оказывали своё действие так хорошо, как будто она выставляла стоп-сигнал. Вайлеман поймал себя на мысли, что, может, было бы не так уж плохо не только разыгрывать из себя её клиента, но быстро запил это представление глотком Сент-Амура. В надежде, что эту мысль она не успела считать с его лица.
В больнице, продолжал он свой рассказ, в крови госпожи Хан-джин обнаружили следы высокоэффективного бета-блокатора, средства, которое при её низком давлении ни в коем случае нельзя было принимать и про которое она божилась, что не принимала, совершенно точно не принимала, наоборот. Наоборот – это было средство для повышения давления, которое ей прописал врач, в день по одной капсуле, и она аккуратно исполняла это предписание. После этого исследовали полупустую упаковку из шкафчика в их ванной, и оказалось, что не все, но несколько капсул были вскрыты, кто-то подменил их содержимое: средство, повышающее давление, подменили средством, понижающим его, в обоих случаях это были маленькие шарики. Технически это нетрудно было сделать, нужно было лишь разрезать гелевые капсулы тонким лезвием, а после замены содержимого снова склеить, и даже если результат окажется не вполне аккуратным, это ничего: кто же станет рассматривать капсулы, которые приходится принимать ежедневно. Бета-блокатор,
