время. «Ира-Хозяйка, Ира-Тётка, Лариса, ей и прозвища не надо, Наталья-Синичка, Юра-Шухер, Вадик-Деловой», – обводил Володя взглядом людей в комнате. В это время открылась дверь, и появился очередной посетитель, который заметно отличался от остальных. Во-первых, в нём преобладала другая южная кровь – кавказская, во-вторых, он был одет в элегантный костюм, в-третьих, в чертах породистого лица сквозило высокомерие. «Князь», – определил его Ульяшин. Мужчину не обступили и не тормошили как других, он сам подошёл к одному, другому, чуть дольше задержался возле Иры-Хозяйки, по быстрому взгляду в его сторону Ульяшин понял, что речь идёт о нём. Затем мужчина подошёл и молча сел в стоявшее напротив кресло.
– Ну, и как там в провинции? – неожиданно прервал молчание Князь.
– В провинции плохо, – коротко ответил Ульяшин.
– Что, колбасы нет? – иронично протянул Князь.
– Колбаса тоже вещь нужная, – заметил Ульяшин.
– Тоже верно, – слегка улыбнулся Князь, – но всё же в провинции работать легче. Там все друг друга знают…
– Это точно, – встрял Ульяшин, воспользовавшись секундной паузой, – я вот жил в двух миллионных городах, Свердловске и Куйбышеве, а ощущение – как в деревне. С этим учился в школе, с другим – в институте, третий – сосед по дому, четвёртый – по даче, этот – кум, а тот – сват. На любого человека можно выйти если не через знакомого, то через знакомого знакомого. Но бывают и анекдотические ситуации. Прихожу как-то вечером домой и застаю незнакомого мужчину, добродушный такой мужик, живот через ремень переваливается, морда красная. Рассказал он пару анекдотов, я ему в ответ свеженький о Леониде Ильиче, посмеялись, слово за слово, выяснилось, что он начальник областного УВД. Зашел к матери об одышке своей посоветоваться, мать у меня врач, – пояснил Ульяшин.
– Ситуация, действительно, анекдотическая, но показательная, – сказал Князь, – о любом человеке в провинции можно быстро и легко выяснить, кто он есть, чем он дышит. Ведь вся наша работа основывается на дружеских связях, на глубоком взаимном доверии, без которого невозможно работать в обстановке постоянных преследований. В провинции проще распознать провокатора – бывают и такие, КГБ ничем не гнушается! А как быть в Москве?
– Меня сюда дядя направил! – с обидой взвился Ульяшин.
– Знаю. Не ершись! – осадил его Князь.
– Вот вы говорите, что в провинции работать проще, – продолжил Ульяшин после некоторого молчания, – что о любом человеке можно всю его подноготную выяснить, но так ведь и о тебе всё известно. Мне пока достаточно просто: я человек в Куйбышеве новый, уехал в Москву и никому до этого дела нет. А коренному жителю каково?! «Васька опять в Москву сгонял, а Петька с его работы говорит, что никакой командировки ему не выписывали, а Нюська, подруга евойной тёщи, говорит, что даже колбасы не привёз, только целую сумку каких-то книжонок, а Фроська-свояченица
