одноклассница Наташа Бурундукова.
– Да какой «лучший», – взвился дед, – когда в объявлениях всё время пишут: «Микрорайон не предлагать»! Я вон поднялся и выдохся весь, присел отдышаться! Милая моя, да я шестьдесят лет назад, нет, даже шестьдесят с лишним, катался здесь на лыжах с горы, сверху от самой Полевой, и никаких домов тут ещё не было!
4 июня 1999, пятница
Сегодня после долгой разлуки пошла на Воронок к Наташе Бурундуковой. Ну, совсем у меня ни гордости, ни чувства собственного достоинства нет. Сама она ко мне никогда не ходит, я ей не нужна. Наша дружба – игра в одни ворота. Иры больше нет, и Яны больше нет, и, как бы не умер Шела подобно братьям его.1 А у Наташи я не была с марта.
– Вот смотри, мой дневник. «Хочу машину, хоть «Запорожец»!»
– Я тоже веду дневник.
– И ты как часто туда пишешь? У меня вообще были перерывы по полгода!
– У тебя нет ничего почитать?
– Типа чего? Типа Марининой?
– Да.
И Наташа даёт мне три яркие книжки.
– А когда ты мне их вернёшь? Мне они, в принципе, не нужны.
– Если не нужны, тогда зачем спрашиваешь?
– Хочу дать одному человеку. Чтобы поменять ему мировоззрение.
– А мои кассеты?
– Да, конечно, возьми. Они у меня как лежали, так и лежат.
И я пошла на Кооперативную, в Общество слепых. В двухкомнатном кабинете, похожем на смежную квартиру, толпа. Обсуждают какие-то «налоги». Толстая и чёрная, как еврейка, женщина, спрашивает приветливо:
– Что вы хотели?
– Да я вам опять плёнок принесла!
Председатель Общества, Александр Николаевич Маликов, сидел за столом, окружённый женщинами. Он меня сразу вспомнил:
– Это же наш спонсор!
Надо же, я – «спонсор»! Кто бы мог подумать! Слово-то какое противное! Мама ещё в 1991 году, когда нас оглушил новояз, весь этот хлам, – менеджеры, брокеры, дилеры, киллеры, – сказала, что «спонсор» переводится как «подачкодатель».2
Ирина Николаевна, очень полная женщина с каре и в очках, застенчиво спрашивает:
– Вы не против, если мы вас сфотографируем?
– Пожалуйста!
Хотя фотографироваться я не люблю. Но со мной ещё никто не обращался по-человечески, поэтому неудобно отказать. Все шпыняют, как будто при крепостном праве живём.
– Вот зеркало, поправьте причёску, – суетится Ирина Николаевна. – Вот видите – фотографии. Это мы ходим в музеи…
А на 1-м Советском встречаю уже Наталью Николаевну.
– Я была сегодня в Старом нарсуде, в женской общественной организации «Надежда», меня пригласили, – сказала она. – Руководитель у них называется «президент». А вот наш психоневрологический диспансер. Я здесь была у одного, у Маликова. Провокатор! Хотел в партию вступить, а там всё Кулачихе рассказывал, чтобы ему комнату дали. Сам же он из Лосинки,3 там ПНД закрыли…
5 июня 1999, суббота
Книжку
Неточная цитата из книги Бытия: «Ибо он сказал: не умер бы и он подобно братьям его» (Быт 38:11). Иуда, брат Иосифа, потерял двух сыновей, Ира и Онана, и очень боялся за маленького Шелу.
Слово ‘’sponge'' в английском – омонимы. Это и «губка», и «жизнь за чужой счёт».
Лосинка, а также Лос-Петрос – обиходное название маленького старинного городка в Московской области. В описываемое время город был разграблен и не имел многих жизненно важных социальных ообъектов.
