вулкан, рядом с которым, находясь в здравом рассудке, никто не пожелал бы оказаться. Оуэн, наконец, поверив в реальность происшедшего, вышел из ступора. И радостно подскочил.
«Слава Творцу! Мне опять удалось «улизнуть»! » – возликовал он.
От него тут же метнулась в сторону большая макрель.
«Что это за чудище? – прошелестели её испуганные мыслишки. – Откуда оно взялось? Хоть бы меня не схватило!» – И шустро удрала от него в густые заросли.
Оуэн усмехнулся:
«Кажется, Стивен с Мэйтатой тоже меня уже не схватят. Ловко я попрактиковался!»
И осьминог не спеша отправился в другую сторону.
«Пусть пугливая тётенька макрель не беспокоится за свою макрельную жизнь! – добродушно посмеиваясь, подумал он. – Пусть сегодня все живут и радуются жизни!»
***
Место, где таким необычным способом оказался Оуэн, было ему хорошо знакомо. Здесь, у подножия Сопун-горы, он прожил когда-то около пятисот витков. И за струйки чёрного дыма, постоянно поднимающиеся из вершины, прозвал подводную сопку Сопун-горой. Люди называют такие подводные пики, дымящиеся из-за вялотекущей в них вулканической деятельности, чёрными курильщиками. Сейчас, уютно куря, Сопун-гора как бы говорила ему:
«Не бойся, гигантский спрут. Я уже не бешусь и здесь всё тихо, как и прежде».
«Оправдываешься за буйство? – хмыкнул Оуэн. – Надеюсь, на твоё благоразумие, – Гора в ответ лишь благодушно выпустила тёмный клуб и притихла. – То-то же!» – сказал криптит.
А ведь пятьсот назад эта гора, разбудив среди ночи всех местных обитателей, показала свой истинный норов. Грозные силы, дремлющие до этого в её недрах, вдруг проснувшись, забурлили огненной лавой и, раскидывая огромные камни, превратили эту местность в ад. Вода и пепел вздыбилась на многие километры вверх, почва и камни превратились в стекло, местные обитатели – кто успел – покинули эту местность, стремясь оказаться подальше от пылающего варева. Оуэну повезло – ему подвернулась коряга, которую он оседлал. И, на волне цунами, он с комфортом промчался на ней тысячу километров, оказавшись у далёкого острова. Там, в его лагуне, он и прожил последние двести витков. И дальше бы жил, если б на его головоногую голову не свалились ловцы с сонаром. Как говорят моряки – анкерок им в бок. И вот, волею Творца, он снова у Сопун-горы. И здесь снова тишь и благодать. Как будто и не было того светопреставления, погубившего всю флору и фауну, а он будто и не уплывал отсюда, восседая на коряге, сопровождаемый грохотом и пламенем.
«Надо бы осмотреться, – решил Оуэн, отправляясь на обход Сопун-горы. Ему хотелось убедиться, насколько теперь это место пригодно для мирного проживания морского философа. М-да. Гора, как ни странно, стояла, как и прежде – не раскололась тогда на куски и не улетела в стратосферу. – Если б я лично не был тогда здесь, ни за что бы не поверил, что старик-Сопун способен такое выкинуть! – подумал Оуэн, бредя вдоль её подножия. И усмехнулся: М-да, удачный каламбур – уж выкинул, так выкинул!
