style="font-size:15px;"> Конечно же, Анне Александровне и Олегу Николаевичу передали отчет по моему провалившемуся первому контакту с детьми, но они мне ничего не сказали, хотя мы виделись на следующий день на празднике. «Прекрасно, значит, шансы у меня есть», – подумала я и погрузилась в процесс репетиций еще сильнее.
Моей первой ответственной ролью в начале карьеры аниматора был Снеговичок-военный в новогодней сказке, который постоянно командовал и что-то вопил. Но самым интересным в этой роли было то, что сначала снеговик был не живым, а сидел на площадке в виде одного поролонового кома. Внутри этого кома в позе эмбриона на протяжении десяти минут сидела я в обнимку с другими частями тела Снеговичка, и, как только дети под руководством других героев меня начинали «оживлять», мне нужно было за секунду встать и превратиться в полноценного снеговика. Я учила слова так, как будто от них зависела моя жизнь. Дошло до того, что однажды, оставшись ночевать в общежитии перед зачетом, ночью я проснулась и начала орать агитирующими лозунгами Снеговичка, разбудив всех одногруппниц. Конечно же, сидя первый раз на празднике внутри этого кома, я чуть не обос***лась от страха. Но, как обычно и бывает, накосячила я на этом выступлении совсем в другой момент.
Рузанна была Снегурочкой, и в одном из своих монологов она спонтанно повернулась ко мне и спросила: «Снеговичок, а ты как думаешь?» Так как в поролоновом шаре я ничего не видела, кроме разве что ее ног в блестящих сапогах, я не знала, что в этот момент она поднесла микрофон к нашей со Снеговичком голове, поэтому потрясенно ответила: «Таких слов нет в сценарии, Рузанна!» – и… мгновенно услышала свой звонкий голос на весь зал. «Вот это фиаско, братан», – подумала я, мысленно обратившись к Снеговичку.
Зато потом все шло как по маслу. Начиная с Масленицы. Мы долго репетировали программу, а потом поехали ее проводить в один из московских дворов. Девочка, которая должна была быть основной ведущей, растерялась, потому что выступала на массовом празднике впервые. Я решила взять инициативу в свои руки и встала на ее место.
После праздника ко мне подошла Анна Александровна. «Тоня, хочу тебя поблагодарить и побольше тебе заплатить за твою работу, молодец!» – и протянула мне «лишнюю» 1000 рублей. Я была так рада, что у меня получилось, и потом рассказывала своим друзьям, что вела праздник в микрофон! Сама!
Подруги все еще относились к моей работе скептически, поэтому не разделяли моих бешеных восторгов на тему того, что я прыгала в костюме Петрушки возле чьего-то подъезда. Зато они уже не спорили со мной и не пытались мне доказать, что я занимаюсь полной ерундой. Смирились, наверное…
Я ОБОЖАЛА эту работу. Мне в ней нравилось абсолютно все: сами праздники, оплата, Рузанна со своими репетициями, наши руководители, костюмы. А поездка на весь день на склад в … (название города скрыто) за компанию с ребятами, чтобы разобрать миллион костюмов и сфотографироваться в них, была в моем понимании прекрасным
