они дураки, что позволили бы вчерашнему советскому генералу быть причастным к святая святых! Ничего он один не сможет. Вот если бы он убедил их принять на свою сторону всю ударную армию и вообще всех советских военнопленных, создав из их числа специальное воинское формирование вермахта – вот это было бы дело. Тогда они обязаны были бы с ним считаться и посвящать в планы секретных операций. Тогда бы он занял в их военной иерархии определенную, не самую маленькую роль. Понимаете, о чем я говорю, Всеволод Николаевич?
– Так точно, товарищ Сталин. Понимаю и крайне поражен и воодушевлен вашей мудростью. Вы… вы прямо вдаль смотрите. Мы сегодня же отправим ему соответствующее задание.
– Погодите. Этого мало. Предположим, он убедит Гитлера создать такое формирование. Но кто к нему туда пойдет? Наша армия – самая патриотичная и преданная партии и правительству. В большинстве своем они могут плюнуть ему в рожу, и будут правы. И начинание провалится. Как и он сам.
– А что же делать, товарищ Сталин?
– Все же пусть ведет эту работу. Во-первых, кто-то да согласится. Лично я не верю в то, что такое воинское формирование будет создано и укомплектовано. Но найдутся охотники. Их возьмем на карандаш и уничтожим при первой возможности. И всех членов семей, которые остались у нас, здесь. А во-вторых, это позволит ему близко соприкоснуться с другими врагами Советской власти, вставшими на сторону Гитлера…
– О ком вы говорите, товарищ Сталин?
– Вам известно, что бывшие казачьи генералы царской армии – Краснов, Шкуро, Доманов, Султан-Гирей Клыч, Семенов – перешли на сторону врага и из числа бывших эмигрантов формируют реальные и действующие воинские подразделения, которые войдут в состав вермахта и станут мощной боевой силой?
– Известно, но причем тут Власов?
– Пусть вотрется к Краснову в доверие. Попытается во всяком случае. На той волне, что, дескать, русские объединяются против Сталина за линией фронта. И попытается через него ближе подойти к командованию вермахта. Пусть казаки войдут в формируемые им части. Генералы те уже старые, ничего не могут и не понимают. А он все-таки действующий боевой офицер высшего ранга – кому же командовать, если не ему? Если даже не получится, то близость к Краснову так или иначе прибавит ему веса в глазах гитлеровцев. А если получится, пусть ведет разложенческую работу среди этого нового формирования…
– Это как?
– А так. Казаки и солдаты РККА, пусть даже бывшие – не попутчики, а кровные враги. Если удастся их рассорить, то полетят клочки по закоулочкам и от 2 ударной армии, и от Краснова. А что в условиях войны выгоднее, чем склоки у неприятеля?
– Вы гений, товарищ Сталин.
– Знаю. Иди и работай.
1943 год, Винница
Власов стоял перед измученным строем пленных солдат и горланил:
– Товарищи
