дон, если б я не открылся…
– Это было бы лучше для тебя, старик.
– Дон, я ненавижу этого андалузца! Верьте мне! – отчаянно напирал Муньос. – Клянусь Матерью Божьей… Я…
– Твоя отцовская ненависть, однако, не мешает твоей шлюхе спать с ним под одним одеялом.
– Но, сеньор, почему бы вам…
– Заткнись! Всё, что ты скажешь, Початок, будет очередным враньем, так что уж лучше не зли меня. Ты знаешь, я даю дышать и другим, но если мне наступают на ногу, в ответ я ломаю обе. – Капитан вдруг дернул Антонио за сережку-кастельяно. Толстяк испуганно поднял глаза. – Отчего не подвесишь такую же в другое ухо? – Луис дернул больнее.
Початок вскрикнул – из мочки потекла кровь. А капитан подмигнул:
– Вся Новая Испания поняла бы, что ты козел совсем, а не наполовину.
Антонио сник, будто из него выпустили весь воздух:
– Что же теперь будет с Терезой?
– А, с этой-то… она сама себе сделала боль! – не задумываясь отрезал Луис и недвусмысленно кивнул стоявшим рядом драгунам.
«Вот так! – грохнуло в голове Антонио. – Не делай добра – не получишь зла. Боже! Девочка моя! Они истопчут тебя, разорвут… – он ощутил, как его засасывает холод черного безумия. – Они не верят… и жить мне осталось, как рыбе на берегу».
– Эй, волнуешься, пивной чан? – большим пальцем Сыч вжикнул по острому лезвию своей «рафаэллы». – Что ж, не напрасно. Я отрежу твою башку, высушу по рецепту моих предков и поставлю на шкаф, чтоб сопляки не воровали сахар у моей бабы.
Сердце Початка заколотилось в горле, когда ветки хрустнули под сапогами волонтера.
– В сторону, Сыч! – глаза капитана сверкали, как полированный агат. – Запомни, дель Оро, ты в сем деле ше-стой подползающий. Это мой чикано.
– Похоже, в вас столько гнева, дон… – зловеще прохрипел волонтер, нехотя убирая в чехол нож, – что… что хватит спалить в пепел форт Росс… и тебя, приятель.
Сыч благоразумно прикусил язык. Луис, крутнувшись на каблуках, подошел вплотную к прислонившемуся к дереву трактирщику.
– Кстати, старик, – голос капитана стал тверже, тон ниже, – не забывай и о нашем договоре… Если мы здесь не найдем ЕГО, – де Аргуэлло окинул взором молчаливые горы, – ты понял, о ком я говорю, папаша?.. – Старик испуганно кивнул головой. – То эти места станут твоей могилой.
– Да здесь и так ни черта нет, дон! Только зря ночь проторчали на этих полях! – послышались раздраженные голоса драгун.
– Плохо ищете! – вспыхнул Муньос, губы его плясали от страха.
– Легче, легче, папаша, – Луис сдавил горло возницы и несколько мгновений смотрел ему прямо в глаза. – Ты чуешь шкурой? У моих людей возникают недовольства… Ну, а когда есть проблемы, сам понимаешь, хочется от них избавиться. Короче, так: ты сейчас возьмешь лошадь и поедешь в ущелье за этой парочкой…
– Откуда вы знаете, что они… – просипел
