ТАЧИБАНА.
ТАЧИБАНА. Прошу простить, что я без предварительного звонка, господин премьер. Примите мои поздравления по поводу прекрасно проведенной операции по уничтожению Блюхера. Великолепный сюрприз.
МЕРКУЛОВ. Ничего-ничего, не клюй наших, Тачибана. Вы – раскосы, хитры, да и мы не лыком шиты.
ТАЧИБАНА. Полковник, советую вам внимательно присмотреться к спекулянту по имени Чен.
ГИАЦИНТОВ. Кто? Чен? Это – мелюзга, биржевик и мелкий жулик.
ТАЧИБАНА. Мы зря не советуем.
ГИАЦИНТОВ. Чен? Странно. По-моему, вы ошибаетесь.
ТАЧИБАНА. А с Фривейским тоже ошибаемся?
ГИАЦИНТОВ. Тише, он в приемной.
ТАЧИБАНА. Его нет в приемной, он у шифровальщиков сейчас. Не надо учить меня конспирации…
МЕРКУЛОВ. Вы смотрите, зря Лешу не обижайте. Знаю я вас, кровопийц. Ни за что человека изничтожите. Может, чистый он…
ГИАЦИНТОВ. Мы аккуратны с ним предельно… Но Чен… Право – смешно…
ТАЧИБАНА. Если вы его упустите – мои контрразведчики вам этого не простят.
ГИАЦИНТОВ. Давайте каждый будем беспокоиться о своих делах.
ТАЧИБАНА. У нас у всех дела общие, давайте уговоримся раз и навсегда. Господин премьер, я должен поздравить вас с грандиозным успехом на фронте – красные отступают повсеместно.
МЕРКУЛОВ. Знаю.
ГИАЦИНТОВ. Есть предложение, которое требует японской поддержки.
ТАЧИБАНА. Назовите мне что-либо, не требующее здесь японской поддержки.
МЕРКУЛОВ. Не зарывайся, Тачибана. А то с Америкой обниматься стану.
ТАЧИБАНА. Америка – плохая любовница. Мы – надежней, господин премьер.
ГИАЦИНТОВ. Итак, моя просьба: через ваши дипломатические каналы надо передать сегодня чекистам в Читу: в дайренском поезде, во втором вагоне, едет мещанин Панызырин. В воротничке его френча зашиты письма от меня к генералу Гржимальскому и удостоверение личности князя Мордвинова.
ТАЧИБАНА. По нашим сведениям, именно он должен был провести акцию по уничтожению Блюхера в Дайрене?
ГИАЦИНТОВ. Именно.
ТАЧИБАНА. Вы хотите рассчитаться с неудачливым агентом.
ГИАЦИНТОВ. Не его вина, что Блюхер столь внезапно уехал, никто этого не предполагал.
МЕРКУЛОВ. А в чем дело? Князя жаль.
ГИАЦИНТОВ. Я хочу подтолкнуть время, Спиридон Дионисьевич. В случае провала, а этот провал будет случайным, вне связи с Блюхером, у нас уговорено, что Мордвинов даст показания на генералов, живущих в Чите. А Блюхер к ним сейчас обращается, они ему особенно сейчас нужны.
ТАЧИБАНА. Несчастный князь. Я слышал, он довольно одаренный музыкант.
ГИАЦИНТОВ. Музыканты – народ экспансивный, а ЧК любит экспансивные показания. Но откуда у вас эти сведения? Он свою музыкальную страсть скрывал…
МЕРКУЛОВ. Открой, генерал,
