освежить!
Семеныч возражал устало и безысходно:
– Елизавета Давыдовна, это пальма, не фикус. Ей не выжить под лестницей.
– Почему это? – с напором, с угрозой осведомлялась Бойцова.
– Пальма в темноте не растет, – виновато пожимая плечами, просветлял «президентшу» Семеныч. – Ее бы на солнышко.
– Ну ты даешь! Где в Питере солнышко брать? Ладно, фикус поставим у входа.
Далила с усмешкой наблюдала за Елизаветой Бойцовой, мысленно поражаясь: «Как Лиза умудряется одновременно любить цветы и не уметь их различать?
Даже я вижу, что эта пальма не фикус, и даже я знаю, что нельзя пальму совать в темное место».
Но Елизавета, не замечая Самсоновой, намеревалась и дальше ее удивлять.
– Хватай алоэ и в бар тащи, – приказала она Семенычу.
Садовник аккуратно выбрал нужный горшок и тут же был остановлен:
– Не этот, а тот!
– Елизавета Давыдовна, – взвыл утомленный Семеныч, – вы же сказали «алоэ», алоэ я и несу. А в том горшке, на который вы указали, агава растет.
– Что-что? – презрительно осведомилась Бойцова.
Нервы садовника сдали.
– Агава маленькая, агавка! – рявкнул он раздраженно.
Тут Елизавета увидела наконец Далилу и с ходу пожаловалась:
– Видишь, что делается! Агавкают на меня все, кому только не лень!
– Нам нужно срочно поговорить, – постукивая наманикюренным ноготком по ручным часикам, сообщила Далила.
Воззрившись на садовника, Бойцова строго осведомилась:
– Справишься без меня?
Семеныч вздохнул с облегчением и, благодарно поклонившись Далиле, радостно возопил:
– Елизавета Давыдовна, конечно, я справлюсь!
Вы идите себе, президентствуйте, управляйте! А я тут тихонечко, по-стариковски…
– Да? Ну, тогда смотри, если что, без обид, – перебив его, предупредила Бойцова.
Она решительно проследовала в свой кабинет, грохоча каблуками и сердито ворча:
– Нигде без меня нет порядку, нигде, ну нигде.
Далила, послав ободряющий взгляд садовнику, посеменила за ней. Едва подруги вошли в кабинет, Елизавета начальничьим тоном спросила:
– По какому ты делу?
Сообщила Далила, лишь тщательно прикрыв за собою дверь:
– Я по секретному делу.
– Отлично! – обрадовалась Бойцова, усаживаясь за свой президентский стол. – Страсть как обожаю секретные дела! Надо бы мне работать в разведке…
Осененная внезапной мыслью, она вдруг сама себя перебила, азартно спросив:
– А как там братец Наташкин? Он к тебе приходил?
– Приходил, – кивнула Далила.
– Ты ему помогла?
– Пытаюсь помочь, потому к тебе и пришла.
Елизавета,
