простыней и пеленок – она была другой, но опять-таки не прежней. В наброшенном кое-как халате, непричесанная, она сияла затаенным материнским счастьем. Часами ходила, сидела и опять ходила около спящего ребенка. Пеленала его и при этом целовала и смазывала вазелиновым маслом розовые складки на его тельце, требовала кипятку, чтобы приготовить свежий раствор борной кислоты, – вместо того, который был приготовлен два часа назад. Прочитав в книге, что волосы могут служить убежищем для инфекции, Надя тут же потребовала ножницы. Без сожаления, напевая перед зеркалом, она сама кое-как обрезала свои длинные волосы, а то, что осталось, забрала под белую косынку. И все – с сиянием, со счастливым румянцем.
Леонид Иванович заказал на механическом заводе комбината коляску для сына. Коляска был сделана в три дня – маленький, обтекаемый экипаж, сверкающий никелем и голубой эмалью, – и доставлена в комнату Нади. Двадцатого мая «сама» Дроздова, как говорили о ней в поселке, вывезла коляску на улицу и двинулась по сырой, но уже плотной дорожке на прогулку. Коляска легко катилась перед нею, Надя иногда чуть-чуть подталкивала ее, не отрывая взгляда от полупрозрачного целлулоидного козырька, за которым ей мерещилось личико спящего ребенка.
Надя выкатила коляску на перекресток, затем свернула на длинную и широкую Восточную улицу, похожую больше на ковыльный пустырь, пересеченный столбами и застроенный по краям саманными домиками. Потихоньку двигаясь этой бесконечной улицей, с жадностью дыша холодным весенним воздухом, она узнавала весенние запахи – то запах огородной земли, то запах прелых досок. Пригретая весенним солнцем, Надя как бы заснула с открытыми глазами. Потом она очнулась и увидела, что с той стороны, через улицу, к ней идет улыбающаяся Валентина Павловна. Неумело обхватив, она прижимала к себе рулон ватмана. Этот рулон привлек внимание Нади. О чем-то напомнил, что-то пробудил, и, приветствуя свою подругу, Надя почувствовала, что в ней зреет удивительная, но верная догадка.
– Дайте скорей посмотреть! – Валентина Павловна бросила на руки Наде тяжелый рулон и наклонилась к коляске. – Ах, господи, какое чудо! зашептала она. – Как же мы хорошо спим! И какая же мы кукла! Какие у нас красные щеки!
– Куда же мы идем? – спросила Надя, шутливо подделываясь под ее тон.
– Да чепуха, тут в одно место, – Валентина Павловна махнула рукой. Выпуклый лоб ее слегка покраснел.
– По благотворительным делам? – спокойно и тихо спросила Надя, передавая ей ватман.
– Ну да. – Валентина Павловна еще заметнее покраснела и добавила беспечно: – Вот, достала ему ватман.
– Как у него дела?
– Новый вариант чертит…
Надя замолчала. Догадка – это одно дело, а вот такое прямое признание этого она не ожидала.
– Валя…
Валентина Павловна побагровела.
– Вот вы и попались… да? – шепнула Надя ей на ухо и поцеловала это горячее, розовеющее ушко.
