Отец Кавано рассказал о знаменитом «Пари Паскаля»[49] и о многом-многом другом. Майк обожал такие разговоры. Конечно, болтать с Дуэйном, Дейлом или еще с кем-нибудь из башковитых ребят, высказывавших порой интересные мысли, тоже было довольно забавно, но в отличие от них отец Кавано знал жизнь. Он был умным человеком – не только потому, что одолел премудрости латинского и теологии, но и потому, что подростком прошел суровую школу чикагских улиц, где царили такие жестокость и цинизм, каких Майк не мог и вообразить.
Тени деревьев потянулись по зеленой траве, окунулись в воду и постепенно накрыли бо́льшую часть пруда.
– Боже, Майкл! – глянув на часы, воскликнул отец Кавано. – Ты только посмотри, как поздно. Миссис Маккафферти будет беспокоиться.
Миссис Маккафферти служила экономкой в доме священника. И если с отцом Гаррисоном она обращалась скорее как старшая сестра, пытающаяся удержать беспутного братца на краю пропасти, то с отцом Кавано нянчилась почти по-матерински.
Уложив в машину рыболовные принадлежности, они выехали на Шестое окружное шоссе и направились к городу. Когда папамобиль начал спускаться с холма, сквозь густое облако поднятой колесами пыли Майк сумел разглядеть справа дом Дуэйна Макбрайда, а слева – ферму дяди Генри, который приходился родственником Дейлу Стюарту. Машина вползла на следующий холм и поравнялась со Страстным кладбищем, на золотившейся в вечернем свете территории которого не было ни души. Майк обратил внимание, что поросшая травой обочина шоссе, где оставляли машины посетители кладбища, тоже пуста, и неожиданно вспомнил о том, что как раз сегодня собирался начать слежку за Ван Сайком. Он попросил священника остановиться, и тот свернул на зеленую полосу между дорогой и кованой железной оградой.
– Что случилось? – удивился отец Кавано.
Майк лихорадочно соображал, как вывернуться:
– Я… ну-у… я обещал Мемо сходить на дедушкину могилу. Ну-у… понимаете… посмотреть, не заросла ли она травой, остались ли с прошлой недели цветы и все такое.
«И в этом обмане придется признаться на исповеди».
– Я подожду тебя, – сказал священник.
Майк покраснел и поспешно отвернулся, чтобы отец Кавано не заметил румянца. Хорошо бы, тот не услышал и фальшивых ноток в его голосе.
– Гм… Понимаете, я бы хотел побыть там один. Ну, чтобы помолиться…
«Святой Михаил! Да что же это я несу! Говорю, что хочу помолиться, и при этом прошу священника уйти подальше?» – в ужасе подумал Майк и тут же добавил еще одну ложь:
– Знаете… Мне, может статься, понадобятся цветы, а за ними нужно идти в лес… Понадобится время… Я задержусь…
Отец Кавано посмотрел на заходящее солнце, подобно красному шару повисшее над полями:
– Скоро стемнеет, Майкл.
– Я успею засветло вернуться домой.
