игре.
Также Джек знал и о том, что делается в каждой из камер, и всегда не без интереса наблюдал за жизнью своих подопечных. В этот раз разговор с Томом он прослушал трижды и, подумав, решил не вмешиваться. Русского должны будут убрать в спортзале, что будет похоже на несчастный случай. И все, что от него потребуется позже, так это распорядиться, чтобы к ноге покойного не позабыли привязать бирку. Джек даже предположил, что драка должна состояться у самого входа – здесь наиболее узкий проход. Но кто бы мог подумать, что русский окажется куда дальновиднее самого Роя и докажет, что тюремный российский бокс куда эффективнее американского. Интересно, где он этому научился? Может, его готовили российские спецслужбы? Сумел вывернуться даже из безнадежной позиции.
Весь следующий день был безвозвратно испорчен. Каким-то непостижимым образом журналисты сумели пронюхать об убийстве в исправительном центре, и вечерние газеты запестрели заголовками: «Очередное побоище в здании тюрьмы!», «Куда смотрит правосудие?», «Есть ли в тюрьме демократия?» А по ночному каналу вдруг неожиданно был передан сюжет, в котором бойкий репортер рассказывал обо всех подробностях драки. Описание произошедшего было настолько достоверным, что у Джека невольно закралось сомнение: а не вместе ли они наблюдали за развернувшейся дракой?
Увеличенным планом оператор показал этаж, на котором размещался спортзал, и в заключение с едкой интонацией добавил:
– До каких пор будет продолжаться насилие в исправительных центрах? А может быть, тюремная администрация решила взять на себя и роль судей?
Джек, едва подавляя в себе желание расколотить телевизор, нажал на кнопку выключателя и долго смотрел в то место, где исчезала светящаяся точка. Этот репортаж был концом его карьеры. Все его честолюбивые планы в одночасье разрушил какой-то глупый юнец, едва выпрыгнувший из стен колледжа. Как объяснить этим впечатлительным пенсионеркам, что он заведует не пансионатом для престарелых, а исправительным центром, тюрьмой! А в тюрьме, как известно, заключенные не только бьют друг другу рожи, но еще и убивают.
Джек мечтал, что когда-нибудь его старания будут оценены по достоинству и он сумеет сделать карьеру, а то и вовсе перебраться в Вашингтон. Но после репортажа стало ясно, что его исправительный центр автоматически попадает в число худших заведений штата. И отныне более удачливые коллеги будут тыкать ему в спину пальцами и пренебрежительно улыбаться. А его собственная участь – до самой пенсии киснуть в этих стенах. Джеку Стейнбеку от этих размышлений сделалось невыносимо тоскливо, и он позвонил Рою.
– Слушаю, – безрадостно отозвался Рой на другом конце провода.
– Это Джек, – угрюмо откликнулся начальник тюрьмы. – У меня все валится из рук. Если бы не твоя дурацкая идея, то меня не мучили бы кошмары.
– Чего ты так беспокоишься? – невозмутимо
