мадемуазель Марс обратилась к нему медовым голоском.
– Вам уже сообщили последнюю новость? – спросила она.
– Какую новость?
– У нас теперь будет газовое освещение.
– Тем лучше.
– Нам делают новую люстру.
– Примите мои поздравления.
– Спасибо, но не в этом дело.
– В чем же тогда, мадемуазель?
– Я потратила тысячу двести франков на вашу пьесу.
– Браво!
– У меня четыре смены туалетов.
– Вы будете бесподобны.
– И вы понимаете…
– Нет, не понимаю.
– Я хочу, чтобы публика их видела.
– Справедливое желание.
– И раз у нас будет новая люстра…
– И когда же она будет?
– Через три месяца.
– Ну и что же?
– Ну вот, я думаю, что хорошо бы ознаменовать новую люстру премьерой «Антони».
– Ах вот как!
– Да, вот так.
– Значит, премьера будет через три месяца?
– Да, через три месяца.
– Значит, в мае?
– Да, в мае. Это очень хороший месяц.
– Вы хотели сказать, очень пригожий месяц?
– Да, но и хороший тоже.
– Значит, вы в этом году не берете отпуска в мае?
– Нет, только с первого июня.
– Значит, если мы начнем, к примеру, двадцатого мая, у меня будет всего три спектакля.
– Четыре, – подсчитала мадемуазель Марс, – в мае тридцать один день.
– Целых четыре спектакля – как это мило!
– И мы вернемся к вашей пьесе после моего возвращения.
– Это точно?
– Даю вам честное слово.
– Благодарю вас, мадемуазель. Вы очень любезны.
Я повернулся к ней спиной, – продолжает Дюма, – и столкнулся лицом к лицу с Фирменом.
– Слышал? – спросил я его.
– Конечно… Сколько раз я тебе говорил, что она ни за что не станет играть эту роль!
– Но почему, черт побери, ей не сыграть ее?
– Да потому, что это роль для мадам Дорваль…
Дюма и сам давно об этом думал. Маленькая, темноволосая, хрупкая, с ниспадающими на лоб локонами, томными глазами, трепещущими губами и вдохновенным лицом, Мари Дорваль была не просто актриса: «Это была воплощенная душа… Фигура ее казалась гибким тростником, колеблемым порывами таинственного ветерка». Незаконнорожденная дочь бедных бродячих актеров, Дорваль выросла среди самых бурных и низменных страстей и в гневе могла браниться, как базарная торговка. Она испытала все в жизни, и хотя неоднократно выходила замуж, у нее было множество любовников, в том числе и молодой
