— Не знаю. Но, скорее всего, их послали из РУБОПа.
Я чуть не подпрыгнул от удивления:
— Как это — из РУБОПа?! Вы хотите сказать, что те, кто борется с оргпреступностью, нанимают киллеров, которые стреляют во дворах?
Она пожала плечами:
— Я не могу точно сказать. Но похоже на то. Во всяком случае, я бежала из-под стражи, которую установили из РУБОПа.
Чувствую, тут без поллитры не разобраться. И уж во всяком случае, надо вернуться домой, чтобы спокойно выслушать рассказ Трегубовой.
— Ладно, а как, по-вашему, они вас выследили?
— Не знаю. Наверное, следили от самого аэропорта.
— А они знают, у кого вы были в прокуратуре и к кому вас направил Турецкий?
Она помотала головой.
— Нет. Скорее всего, они наблюдали с улицы.
— Хорошо. А почему они не стреляли, пока вы ждали меня во дворе?
— Наверное, хотели узнать, с кем я собираюсь встретиться.
— Странно. И совершенно нелогично. Ладно, сейчас мы поедем ко мне. В доме есть черный ход, им и воспользуемся…
К счастью, в дом мы проникли без приключений. Машину пришлось оставить прямо на улице, со стороны фасада дома, полностью положившись на хваленую, разрекламированную повсюду автосигнализацию. И все равно, оставляя свой новенький «опель» на опасной московской улице, я был неспокоен. Как оказалось, предчувствия меня не обманули… Но об этом после.
Если честно, перед тем как войти в квартиру, я долго оглядывал комнату, пытаясь обнаружить, не прячется ли кто в глубине. Хотя, скорее всего, те, кто следил за Евгенией Трегубовой, действительно не знали, к кому именно она приехала. С другой стороны, они дождались моего приезда и только после этого открыли стрельбу. И потом по машине можно было вычислить хозяина, то есть меня… Все эти догадки, как вы понимаете, хорошего настроения мне не прибавляли.
Первым делом я напоил свою нежданную гостью горячим чаем, что для нее оказалось весьма кстати.
— Ну а теперь расскажите, что вас привело сюда и как вы объясните все, что произошло?
Трегубова поудобнее устроилась на диване, поплотнее закутала ноги теплым шерстяным пледом и достала из сумочки маленький клочок бумаги.
— Вот, посмотрите.
Кто-то очень постарался, чтобы написать сообщение такими микроскопическими буквами. Я с трудом разобрал краткий текст:
«Женя! Спрячь Лешку и дуй в Москву. Вытаскивай меня! Игорь».
— Ясно. — Я вернул бумажку Трегубовой. — Что это значит и кто такой этот Игорь?
— Это мой муж. Игорь Трегубов.
— И откуда вы его должны выручить?
— Из тюрьмы. Его забрали больше двух недель назад. И с тех пор это единственная весточка, которую я от него получила.
— Ладно, — сказал я, подливая чаю, — а теперь расскажите все с самого начала, по возможности не упуская никаких подробностей.
— Можно у вас курить?
— Конечно.
