его жизнь. Стоило на горизонте появиться женщине хоть немного красивее экскаватора, как он забывал обо всем на свете. Все его разговоры, все его мысли были только об этом. За первый семестр он умудрился переспать со всеми однокурсницами, со всеми студентками на год старше и даже с двумя преподавательницами, за что чуть не был отчислен: одна из них оказалась любовницей декана, и до старика как-то дошел слух о похождениях новоявленного Казановы.
Именно из-за этих вот выкрутасов с Антоненко никто и не хотел дружить. Его боялись пригласить в гости, боялись знакомить с подругами, просто недолюбливали за то, что он пользовался большим успехом у прекрасного пола.
По-настоящему Гордеев и Антоненко подружились уже потом, после института, когда оба по распределению попали в одну прокуратуру. Вот там вдруг и сошлись. Было дело. Подставили Юру дальше некуда. Попросту — подвели под него бабу. Гордеев никогда не считал себя красавцем. Уродом тоже не был. Одним словом, без особых примет. Таких лепят для ФСБ. Они ездят на неприметных машинах, одеваются неброско, предпочитают слушать, а не говорить, иногда рассказывают выдуманную историю об авиа-авто-лавина-пожар-паром — «Эстония»-катастрофе, где погибли родители, чем вызывают сочувствие и ответную болтливость. Еще чуть-чуть, и можно было бы потянуть на «вора на доверии», но такая квалификация присуща личностям ярким. И по внешности тоже.
Одним словом, под Юру подвели бабу. Эффектная блондинка, она появилась в кабинете как родственница обвиняемого и сразу стала неровно дышать в сторону молодого следователя. Кому не понравится? Юре понравилось. Он вовсю пыхтел над делом и, сколько ни предупреждал его опытный по женской части однокурсник, с головой ушел в роман. Он уже не искал улики и вещдоки, сам не замечая, как превратился из следователя в адвоката обвиняемого. И тогда Антоненко взял бабу на себя. Более того, сделал так, чтобы Гордеев поймал их на квартире. А когда у Гордеева «открылись глаза» на женское непостоянство, он вдруг взглянул на дело своего обвиняемого с правильной точки зрения. Быстро доказал его виновность и благополучно упрятал мерзавца за решетку. Гордеев с удовольствием отправил бы туда и мадам, но в ее действиях не было состава преступления. Вот так они стали друзьями. Потом Гордеева взяли на подхват в Генеральную к известному «важняку» Турецкому, откуда он ушел у адвокаты, а Антоненко остался на Таганке. Адвокат, проработавший в следственном аппарате пусть даже несколько лет, ценится куда больше, чем адвокат с институтской скамьи.
Эта недавняя пьянка несколько выбила из колеи, но опять же по наводке появился счастливый случай в лице Локтева Вадима Викторовича с его процентами. Он перечитал все бумаги, представленные режиссером. Не вязалось. Не вязалось в стройную систему защиты имущественных прав. Черт его знает что. С тех пор как развалили старый Союз кинематографистов, все взаимоотношения между студией и режиссером, между режиссером и коллективом вспомогательных производственных цехов, которые раньше четко регламентировались инструкциями и постановлениями лохматых годов, в нынешних
