лошадей, на втором – был склад с оружием. А вдруг там на полу валяются гильзы или патроны?
Школьный пол в холле сразу разочаровал – вымыт до блеска. Какие уж тут патроны… Зато сама школа – не сравнить с нашим детсадом, все по-настоящему: длинные коридоры с колоннами, высокие потолки, двери с табличками.
– Ди-рек-тор, – прочитал я надпись на одной из дверей.
Бабушка постучала.
– Здравствуйте. К вам можно? – спросила, отворяя дверь.
И мы вошли в просторный кабинет.
– Здравствуй. Меня зовут Александра Николаевна. А тебя? – женщина с аккуратно зачесанными каштановыми волосами сидела за столом. Отложив ручку, улыбнулась.
– Игорь.
– Хочешь учиться в школе?
– Да, я уже большой.
– Большой, а ногти кусаешь.
Тут же я отдернул руку.
– А считать ты умеешь? Тогда реши задачу: на дереве сидело десять воробьев. Девять улетело, один прилетел. Сколько воробьев осталось?
– Два, – сразу ответил я. (Тоже мне задача – я и не такие решаю, когда торгуюсь с бабушкой за ложки бульона.)
– Молодец. А читать ты умеешь?
– Конечно!
Я подошел к Александре Николаевне. С улицы доносилось щебетание птиц. Ветерок, ворвавшись в окно, сдул со стола пару листков.
– Спасибо, – сказала женщина, принимая из моих рук поднятые листы. – Ну-ка, прочитай, – и вручила раскрытую книжку.
– Уж-я-не-тот-лю-бо-вник-стра-ст-ный ко-му-ди-ви-лся пр-пр (застрял) пре-жде-свет.
– Хватит, – засмеялась Александра Николаевна.
Бабушка тоже улыбнулась.
– Еще я писать умею. Можно? – взял ручку и через минуту протянул ей листок, на котором неровными буквами было написано «Игорь». В тот момент я чувствовал в себе столько сил и талантов, что, казалось, могу сдвинуть горы. И еще, если честно, мне очень понравилась Александра Николаевна – и ее сиреневое платье, и запах ее духов…
– Хорошо. А кто твои родители?
– Мама – медсестра в больнице, папа – главный инженер на заводе. И бабушка.
– Отец – штамповщик, – неожиданно поправила бабушка.
Я раскрыл рот, все звуки застряли в горле. Как – штамповщик?! Папа рухнул с высот главной инженерии, сдулся, стал маленьким.
– Вот и хорошо, – промолвила Александра Николаевна. – Первого сентября приводите его. До свидания, любовник страстный. И ногти больше не грызть, договорились?
ххх
Мы вышли из школы.
– Ба, а разве папа – не главный инженер?
– Нет, конечно. Он – штамповщик.
– Почему же он называет себя главным инженером? И ты тоже говоришь, что, так как он – обедают только главные инженеры.
– Мы шутим.
– Ба, а на каких столбах рабочие будут вешать директора и парторга папиного завода?
Бабушка
