всего, сотни тонн. Не говорю о громадной прибыли Меркюри. – это не прибыль. Поскольку лицензирование – прерогатива государства, прибыль Меркюри – это хищение государственных средств, в особо крупных размерах.
Давидович хмурился, и сам того не замечая, грел коньяк во взвешенной ладони.
– Это что, все тот твой опер раскопал?
– Не только раскопал, и закрепил документально.
– И кто просил?
– Что значит, кто просил?
– Но, я так понял, к документам здесь, на посту, претензий не было?
– Не было. Лицензия в порядке, с мокрыми печатями, к ней договор. Да все как надо.
– Вот видишь? поднял рюмку Давидович, – Видишь сам: нет опера – претензий нет. Давай-ка за отсутствие проблем!
Выпив за отсутствие, он пояснил:
– Категорически проблем быть не должно! Меркюри – под патронатом Большого Степана. Под тесным, я скажу, патронатом! Теперь ты понимаешь, в чьем глазу– соринка, этот твой ОУР? Подумай, что-нибудь придумай, а изъятое верни. На пользу оперу тому же, и себе…
– Ты знаешь, каким образом вернуть? Материал на стадии, в которой поломать его нельзя. Придумай сам, может, и меня научишь.
Стремительно раскручивались вихри девяностых. Год назад, Потемкин, Цымбал, были бы героями, в державную казну вернулись бы украденные деньги. А теперь? Теперь что-то не плачет по украденным деньгам державная казна, или самой. Державы нет?
Сорняк прет изо всех щелей. Коварные ростки асфальт ломают, а не то что нравы и людские судьбы…
– А это – не моя проблема! – остатки коньяка разлил по рюмкам Давидович. – Сам решай. Сам виноват, что не следил за операми!
Виталик
Виталик потянулся к пачке сигарет, неуверенно, в тяжелых мыслях, прикурил.
– И дальше так пойдет, про «Мальборо» забудешь. На «Ватру»* (*Дешевые сигареты без фильтра) перейдешь, Виталик.
– Безвыходных позиций, – надеется Виталик, – не бывает…
– Ты же вчера еще работал в той системе, ты повадки знаешь, тебя помнят – и только потому ты мне, Виталик, нужен. Сорок тонн изъято – твой прокол! А кто ответит?
– Не я, – несмело возразил Виталик, – готовлю документы…
– Но, Мальборо кто курит? Чего ради? За документы с тебя спроса нет. Да ты, я вижу, в перестройке не участвовал? А все решают люди. «Человеческий – как Горбачев указывал нам, фактор! Ищи людей, купи – когда купить имеет смысл. Договорись, а если надо – устраняй!
Ледок скользнул под сердцем с таких слов. Как может он так запросто сказать: «А надо – устраняй!»
– Виталик, действуй!
Застыв монументально, с прищуром в глазах, шеф поднял трубку. Набрал номер и, дождавшись, коротко сказал:
– Про эти сорок тонн, забудь! Ушли. Куда? Да в трещину козе! Достанешь?
«В трещину козе!» – Виталик чуть не рассмеялся.
***
«Специально так делают, что ли?» – подумал инспектор, увидев, уже не впервые, что лобовые
