мерили мне температуру, клали холодное мокрое полотенце мне на лоб. А мне надо было только одно: чтобы все сейчас оставили меня в покое и испарились бы куда-нибудь.
– Что это у тебя? – спросила вдруг Натали, меняя компресс у меня на лбу. – Что с твоей щекой? Она вся красно-синяя.
– Не знаю, Натали, – ответила я, – наверное, отлежала или ещё что-то. Девочки, извините меня, я хочу немного поспать.
– Да, да, конечно, – засуетились они и вышли из моей комнаты, прикрыв за собой дверь.
Я с облегчением вздохнула. Наконец-то тишина. Голова раскалывалась, казалось, пополам. Я закуталась в одеяло и уснула. Ночью я несколько раз просыпалась, вздрагивая всем телом от жутких воспоминаний.
Проснувшись утром, я имела готовое уже, созревшее намерение бросить всё и уехать домой. Я хотела отвлечься, отдохнуть от всего и от всех. Было начало августа. Ещё целый месяц до начала занятий.
– Завтра я не пойду в клуб, – сказала я девочкам. – Ещё плохо себя чувствую. Передайте Алексу, что я буду в субботу.
– Хорошо, Софи, отдыхай, выздоравливай, – ответила Натали.
В субботу я пришла, как обычно, вместе с Натали и Ксюшей. Я чувствовала себя немного лучше, во всяком случае, могла передвигаться без стонов. На правой щеке и скуле разлился синяк. Он был не яркий, но при близком рассмотрении был отчётливо виден. По-прежнему болели суставы рук и моя нижняя часть.
Я пришла к Алексу и сказала ему:
– Добрый вечер, Алекс. Я пришла попрощаться. Я уезжаю домой.
Он не сразу понял, что я прощаюсь навсегда.
– Хорошо, поезжай, – ответил он. – Когда обратно?
– В том-то и дело, что никогда, – сказала я.
– Как?! Ты что, Соня? Почему?
– Есть причины. Я так решила. Извини, что не предупредила заранее. Но всё случилось слишком неожиданно. Я только вчера решила.
– И что, я никак не смогу тебя уговорить? Ты же была моей лучшей танцовщицей, одной из фавориток. Тебя что, переманили конкуренты? – он нахмурил брови. Когда Алекс негодовал, он начинал говорить очень быстро, и тогда становился сильно заметен его акцент, отчего сам Алекс становился забавным и даже комичным.
– Нет, Алекс, никаких конкурентов не было, – улыбнулась я. – Было другое. Но это неважно. Я совсем ухожу из этой сферы. Я не хочу больше танцевать голой перед толпами мужчин.
– А-а, – протянул Алекс, и брови его встали на место. – Кризис. Понимаю. Такое бывает. Иногда проходит. Так что поезжай домой, отдохни, отвлекись. А когда передумаешь, возвращайся. Я тебя приму и даже подниму тебе комиссионные, – добавил он приглушённым голосом. – Немного. Поняла?
– Поняла, – ответила я. – Только я не вернусь. Здесь бывают люди, которых я не хочу больше встречать в своей жизни. Так что это насовсем.
Лицо Алекса вытянулось, он загрустил. Мне даже стало жаль его. Он был хороший человек, немного жадный, правда. Но зато он никогда не обижал своих девочек, всегда был приветлив,
