то и не может быть противозаконной.
Затем я сделал стол, чайник и две фарфоровые чашки.
– Ты чай пьешь?
– Нет.
– Попробуй, это одна из немногих радостей жизни.
Он хмуро взглянул на чашку и не сдвинулся с места. Я налил себе чаю и подул немного, чтобы остудить ароматный напиток.
– Волшебства нет. Существуют некоторые эффекты, которым умный и образованный человек может запросто научиться. Это не магия, ничего необычного, странного и необъяснимого. Вот, например, видел, как кузнец сваривает два прута? Берет два куска металла, фокусничает с огнем, искрой, – и два куска так аккуратно соединены, что уже не ясно, где кончается первый и начинается второй. А еще более удивительный фокус, когда женщина вытягивает живого человечка между ног. Странно? Несомненно.
Он покачал головой:
– Женщинам магия не подвластна. Все это знают.
Ум буквалиста. Хорошо.
– Так и мужчинам тоже не подвластна, потому что не существует. Ты что, не слушал? Но некоторые, обладающие даром, могут хорошенько сосредоточиться и проделать кое-какие фокусы, которые другие люди не поймут, посчитают странными. Это не волшебство. Мы точно знаем, как и что происходит, ну, скажем, когда твой отец кладет шкуру убитой коровы в каменное корыто и спустя какое-то время достает твердую и гладкую с одной стороны кожу.
– Как скажете, – пожимает плечами мальчишка.
Да, трудновато. Впрочем, это же Месоги. Такие здесь ценности, такие проявления добродетели – ничему не удивляться, не делать первого шага, не выказывать интереса и энтузиазма.
– Ты это все умеешь, я знаю, люди видели.
– Не докажете.
– Не больно-то и надо, я и так знаю. Я читаю твои мысли.
Дошло наконец. Он побелел как полотно и, не будь дверь подперта снаружи бревном (простенькая предосторожность), вылетел бы из сарая, как пробка из бутылки.
– Вы не можете…
Я усмехнулся.
– Я вижу, как ты смотришь на овец, а через три дня половина стада подыхает. Я вижу, как ты снимаешь серьгу с уха старика, он падает и ломает ногу. Вижу горящую скирду, нет, три скирды… А ты опасный дьяволенок!
В его глазах блеснули яростные слезы. Я на всякий случай прошептал lorica. Но он не набросился на меня, как когда‐то на его месте сделал я. Он покачал головой и проворчал что‐то невнятное насчет доказательств.
– Мне они не нужны, мой свидетель – ты.
Я сделал паузу в три удара сердца и продолжил:
– Все нормально. Я на твоей стороне. Ты один из нас.
Он нахмурился. Понятно – не верит.
– Хорошо. Смотри внимательно. Маленький толстый мальчик – это я.
И я показал ему пару-тройку эпизодов из своей памяти. Простое заклинание lux dardaniae действует безошибочно. К своим проказам я добавил выходки Гнато. Хотя какая разница!
Ненависти в его
