комната использовалась как кухня. Женщина, которая готовила для нас еду, разводила огонь, густой дым наполнял всю кухню и медленно выходил через маленькое оконце.
Кушали сидя на полу, пользуясь вместо тарелок пальмовыми листьями. По окончании еды пальмовые листы сворачивали в трубочки и выкидывали на улицу, где их тут же съедали коровы и козы. Душ располагался в самом дальнем углу ашрама, в жаркие дни вода в баке нагревалась, так что даже слегка обжигала, но зато принимать душ ранним утром было настоящим испытанием, потому что вода в баке сильно охлаждалась.
Я быстро понял, что рассказы об Индии как о стране, где всегда жарко, – это иллюзия. По утрам, до восхода солнца, было зябко, но стоило солнцу взойти, как мгновенно начиналось пекло. Ранним утром я иногда замерзал и мечтал о жарком солнце, а в дневную жару с наслаждением вспоминал утреннюю прохладу.
Иногда я сдавал одежду в местную прачечную, которая находилась совсем рядом, но чаще стирал самостоятельно индийским способом: замоченную и намыленную одежду раскладывал на плоском камне, а затем тер её прямо о камень. Тщательно сполоснув одежду, я клал её на плоскую крышу, и под палящим солнцем она высыхала за считаные минуты.
Конечно, можно было всегда сдавать одежду в прачечную, это было очень дёшево и удобно, но Йоги Рамаях советовал стирать самостоятельно, потому что в соответствии с традицией индийских ашрамов каждый должен обслуживать себя самостоятельно, даже если это касается таких мелочей, как стирка собственной одежды.
Йоги Рамаях обучал своих учеников практикам Крия йоги, в которую входили медитация, мантры, дыхательные упражнения и гимнастика. При жизни вокруг Йоги Рамаяха было очень мало последователей, большую часть времени рядом с ним постоянно жили два-три близких ученика.
Первый раз я приехал к нему в составе небольшой группы, мы прошли двухмесячный семинар, а затем все уехали, а я остался в ашраме ещё с двумя американцами.
Я приезжал к Йоги Рамаяху на протяжении нескольких лет. В первые три года я жил по шесть месяцев в году, впоследствии мои визиты стали более кратковременными. Незадолго до его ухода из жизни я несколько раз навещал его.
В миссию Йоги Рамаяха не входило большое публичное признание и известность. Его стиль общения с учениками был крайне странным и необычным, иногда он мог быть грубым и даже накричать, это отпугивало случайных посетителей.
Тот, кто имел действительно глубокую духовную связь с ним, ощущал то, что странность его поведения была лишь на поверхности. На самом деле он таил в себе несметные сокровища древних знаний и высочайшей мудрости, которые изливал на немногих учеников.
В предыдущих нескольких уроках я вспоминал истории из жизни моего учителя, Йоги Рамаяха. Методы и техники, которые мы рассматриваем на страницах этой книги, имеют древние корни. Именно поэтому важно и полезно знать, у кого я обучался и к какой традиции принадлежал мой учитель.
Чуть позже мы вернёмся к увлекательному повествованию о жизни
