демонстрация дружеских отношений начиналась лишь за стенами Лубянки – в самом же корпусе субординация соблюдалась неукоснительно.
– Аналитический отдел только что закончил проверку нашего нового клиента, – начал он после приветствия. – Я на всякий случай перепроверил – все сходится. Запросил МУР – сведения более или менее совпали.
– И каковы предварительные выводы? – сдержанно заинтересовался хозяин кабинета.
– Этот человек никогда не шел на контакт с властями. Более того: имеет ярко выраженную агрессивную направленность против любых представителей закона и государства. Но, с другой стороны, до этого ему приходилось сталкиваться с дилетантами из милиции, где умеют только орать и вымогать взятки. С нашим ведомством он никогда не пересекался.
– Ну, это вы напрасно, майор, на милицию клевещете, среди них тоже иногда попадаются настоящие профессионалы. – Олег Александрович откашлялся, давая тем понять, что на этом тема коллег исчерпана. Затем, вежливо подвинув к собеседнику пепельницу и сигаретную пачку, уточнил: – Значит, вы предлагаете отказаться от разработки объекта? Считаете, что и с нами он не пойдет на контакт?
Майор на секунду задумался, собираясь с мыслями, а затем ответил:
– Попробовать, конечно же, стоит. В любом случае мы ничем не рискуем. Правда, придется ускорить процесс легализации информации относительно Курчатовского института, но у нас уже все готово. Да и ребята из отдела по борьбе с коррупцией брались помочь.
– Ну-ну… – Олег Александрович забарабанил по крышке стола. – А какой из разработанных вариантов рекомендуете использовать?
– Я думаю, что силой мы ничего от него не добьемся. Бояться этому человеку практически нечего – он не рвется в политику, не обладает какими-нибудь серьезными капиталами, не занимается бизнесом. Тюрьмой его тоже не испугать. Семьи и детей нету. Постоянной женщины, через которую можно давить, – тоже. Единственно, что возможно, так это вызвать его на откровенный разговор. И давить следует не на гражданский долг, это просто смешно… А исключительно на его человечность. Насколько все это реально, пока сказать затрудняюсь.
– Хорошо, в принципе я… – Телефонный звонок не позволил полковнику закончить фразу. Сняв трубку с одного из стоящих на небольшом столике аппаратов, он произнес: – Полковник Шароев, слушаю вас.
На том конце провода говорили долго. Шароев ни разу не перебил говорившего. Наконец, прежде чем опустить трубку, он бросил:
– Хорошо, жду. – Повернувшись к подчиненному, полковник спросил: – На чем мы остановились? Ах да, точно. Я одобряю ваш план, действуйте. Только беседу с тем объектом я проведу сам, лично. Обеспечьте доставку гражданина, – он заглянул в одну из лежащих перед ним бумаг, освежая в памяти фамилию будущего оппонента, – Валерия Фомина, завтра к двенадцати ноль-ноль.
– По повестке он, скорее всего, не явится. По закону придется повторную присылать, только время потеряем.
– У
