style="font-size:15px;"> Александр. Неаполь, 22 мая 1804 года
У нас здесь большие тучи начинают накопляться. Актон с последней конференции, которую имел с французским послом, так разгорячился, что, встав со стула, показал ему, где Бог и где двери. Алькье взбешен от этого и ждет из Парижа ответа на жалобы свои; подробности ссоры тебе я описал уже. Сию минуту нам говорят, что вышел королевский указ, коим Актон, ради слабости здоровья и в уважение столь часто повторенной им просьбы, отставлен от всех дел совершенно, и за примерную его и долголетнюю службу пожалованы земли в Сицилии, приносящие 30 000 дукатов годового дохода. Генерал, видно, предвидел (и резонно), что Бонапарт потребует его отдаления, как то сделал с первым министром в Португалии, и для того почел за нужное его предупредить.
Неаполитанский военный 74-пушечный корабль готов и стоит на рейде. Генерал Актон на оном отправляется в Палермо. Вот что весь город говорит: отдаление Актона сделает во всем величайшую перемену. Курьер, которого ждут из Парижа, решит некоторым образом судьбу здешнего королевства. Посол уже теперь очень досадительные употребляет выражения: говорит, что имеет от Бонапарта повеление объявить королю войну, ежели он не согласится на некоторые требования, и особливо на отдаление Актона. Ежели курьер привезет печальные известия, король, вероятно, удалится в Сицилию, оставив королеву здесь или наследного принца.
Александр. Неаполь, 7 июня 1804 года
Вручитель сего письма есть месье Борель, секретарь нашего здесь агента коммерции г-на Манзо, по коего делам он едет в Петербург. Сия хорошая оказия доставляет мне случай вольно с тобою говорить. После Актонова отдаления здесь начинает заводиться каша: французы господствуют, и число их в сей столице каждый день умножается. Королева всем теперь ворочает, и нет сомнения, что она главною причиною падения Актона, коего сила и кредит у короля возбуждали ее ревность; она тем более теперь командует, что король ни во что входить не хочет и никогда в столице не бывает. Того и гляди, что уедет в Сицилию, оставив всю фамилию здесь и министерство.
Ежели мы поссоримся с Бонапартом, то худо Неаполю. Он только и поддерживал себя нашим покровительством и в случае разрыва сделается первой жертвою Франции. Кажется, к тому дело начинает клониться. Посол их очень грубо здесь начинает обходиться, требовать некоторые важные крепости, яко Капую, Гаету и проч., уменьшение войск здешних, даже запрещает, чтобы были учения и маневры. В случае несчастья, не знаю, куда Карпов удалится; я уверен, что в Корфу не поедет, а я все силы употреблю убедить его ехать в Вену; ежели не захочет жить в Триесте, я к тебе приеду, но всего вероятнее, что поедет в Петербург. Этого, пожалуй, не говори никому; мы от этого не так-то далеко, но верно никто себе того не воображает. Сицилия не уцелеет также, и ежели французы займут Неаполь, то англичане не отстанут и тотчас завладеют Сицилией, где жители их любят отменно и примут без малейшего сопротивления.
Каков тебе кажется новый император? Мне кажется, я
