как нож.
– Я не на гулянку еду! Если у тебя не нашлось слов сочувствия, лучше молчи, – неожиданно повысила она голос.
Андрей удивленно поднял брови: не ожидал, что его тихая, спокойная жена может дать отпор.
– Ну-ну, – еще раз произнес он и ретировался из кухни.
Через пару минут громко хлопнула входная дверь. «Обиделся, даже не поел», – констатировала Оля. И, странное дело, не расстроилась из-за этого.
Дети появились на пороге почти сразу.
– Что за война с утра? – чмокнула в щечку дочь. – И глаза красные. Опять ночь не спала?
– Папа опять не в духе? – сын подцепил ломтик ветчины на вилку.
– А умываться? – Оля строго посмотрела на Ванечку.
Она оттягивала начало разговора, но не помогло: Анечка увидела дорожную сумку.
– Кто уезжает, когда и куда? – крикнула из коридора дочь.
– Я. В Москву. Сегодня.
– Ты же собиралась с нами на линейку!
– Садитесь завтракать, – позвала Оля детей.
– Сейчас! – дружно ответили близнецы.
Дождавшись, когда дети поедят, сказала:
– Ночью не стало дедушки…
Дочка судорожно вздохнула, ее голубые глаза наполнились слезами.
– Как?!
– Сердце. Жара, возраст, переживания… Что именно стало причиной, пока не знаю.
Дочка беззвучно плакала. Сын безучастно размешивал какао, потом, как бы очнувшись, произнес:
– У нас завтра экзамен. И ты нас бросишь в такой момент?
Анечка ткнула брата в бок:
– Дурак, не понимаешь? Дедушка умер. А ты только о себе думаешь. Чего расселся, иди, собирайся!
Она дождалась, когда брат выйдет, обняла маму.
– Не обращай внимания. Это у него детство в одном месте играет. Ты мне другое скажи, как мне на празднике сейчас выступать, петь, танцевать, когда у нас горе? – губы Анечки дрожали.
Оля прижала дочку к себе:
– Есть долг и честь. Твой долг – отстоять честь класса, значит, и свою честь. Соберись и сделай все, чтобы потом тебе не было стыдно за себя. Поняла?
Дочка кивнула.
– Я справлюсь.
Оля в этом даже не сомневалась. Закрыв за детьми дверь, вздохнула: предстоял еще один важный разговор.
– Папа умер, – как можно спокойнее произнесла Оля в трубку, когда услышала голос матери.
– И что? – равнодушным тоном спросила мать. – Мне к чему это знать?
– Он твой муж.
– Бывший, – злорадно прошипела мама. – Мне нет до него никакого дела.
– На похороны полетишь? – Оля напряглась, как струна.
– Зачем?
Уже понимая, что бесполезно, Оля все-таки попыталась ее убедить:
– Отдашь последний долг человеку, с которым прожила пятнадцать
