прежде их представления императору и вносил предложения по управлению финансами. Коннетабль и генерал-адмирал имели сходные роли в отношении военного и военно-морского управления. Таким образом, заложенный Наполеоном принцип состоял в том, чтобы главный сановник никогда не занимал должность министра, дабы отделить правомочия аппарата от реальной функции. Для каждой области управления эти должности представляли малый слепок с самой королевской власти – такие же неактивные, неответственные и парадные, как она, но, как и она, наделенные правом осуществлять общий и высший надзор.
Занимающие эти должности могли замещать императора в его отсутствие в Сенате, в советах, в армии. Вместе с императором они образовывали Верховный совет императора. Наконец, в случае угасания законного и побочного потомства императора, они избирали нового главу государства, а в случае несовершеннолетия наследника короны образовывали регентский совет.
Естественно было также создать высшие должности в армии, восстановить маршальское звание, существовавшее при старой монархии и принятое во всей Европе как высший полководческий титул. Решили назначить шестнадцать маршалов Империи и четырех почетных маршалов из старых генералов, ставших сенаторами и лишенных в таковом качестве активных функций. Восстановили также должности генерал-инспекторов артиллерии и инженерных частей и генерал-полковников кавалерии. К высшим военным званиям добавили и высшие гражданские звания, такие как камергеры, церемониймейстеры и т. п. и составили из тех и других второй класс сановников, в ранге главных должностных лиц Империи, несменяемых, как и шесть высших сановников. Им поручили председательство в избирательных коллегиях, чтобы таким образом укоренить их в иерархической системе. Каждой коллегии предназначалось постоянное председательство одного из высших сановников или высших гражданских и военных должностных лиц. Так, великий электор возглавил избирательную коллегию Брюсселя, великий канцлер – коллегию Бордо, государственный канцлер – коллегию Нанта, верховный казначей – коллегию Лиона, коннетабль – коллегию Турина, генерал-адмирал – коллегию Марселя. Высшие гражданские и военные должностные лица возглавили избирательные коллегии меньшей значимости. Так умудрились совместить аристократию с демократией; ибо иерархия из шести высших сановников и сорока-пятидесяти высших должностных лиц на ступенях трона представляла собой одновременно аристократию и демократию. Аристократию по положению, почестям и доходам, которые ей вскоре предстояло получать, и демократию по происхождению, ибо она состояла из адвокатов, удачливых офицеров, порой выходцев из крестьян, ставших маршалами, и оставалась открытой для любого гениального или просто талантливого выскочки. Создания эти исчезли вместе с их создателем и вместе с обширной империей, послужившей их основанием; но если бы время сообщило им силы, они бы, возможно, и прижились.
Возводя
