когда опасности перехода остались позади, предстояли сорок дней ожидания эскадры Гантома, поскольку никто не знал о его вынужденном простаивании в Бресте в результате спокойствия на море. Так что Вильнев, прибывший 14 мая, готовился задержаться в этих пределах до 23 июня и с огорчением думал, что этого времени более чем достаточно, чтобы Нельсон настиг его и запер на Мартинике, либо разбил, если бы он захотел прорваться.
Он имел приказ дожидаться Гантома, что подразумевало бездействие; а как человек, которому не по себе, он хотел действовать. Вильнев сожалел, что не может заняться опустошением английских островов, с двадцатью кораблями это не составило бы труда. Чтобы убить время, захватили форт Диаман, расположенный перед Мартиникой, который, к великому сожалению Наполеона, упустил адмирал Миссиесси. Форт обстреляли с нескольких кораблей, а затем несколько сотен человек, высадившись на шлюпках, захватили его. Хотели было довершить оккупацию Доминики взятием высоты Кабри, которой адмирал Миссиесси также не потрудился завладеть; но эта позиция, весьма хорошо защищенная природой и укреплениями, требовала настоящей осады, а ее предпринять не решились. Свои превосходные быстроходные фрегаты Вильнев послал к Антильским островам – за добычей и новостями об английских эскадрах.
Привезли войска, Миссиесси также привозил их; теперь на французских Антилах находилось около двенадцати тысяч человек. Такая сила позволяла осуществлять серьезные операции, но на них не решались из страха пропустить прибытие Гантома.
В то же время, чтобы не подвергать экипажи болезням, которые они уже начинали подхватывать в этих краях, и воспрепятствовать дезертирству, к которому проявляли немалую склонность испанцы, было решено напасть на Барбадос, где у англичан имелись важные военные расположения. Именно там, в самом деле, находились все склады их колониальных войск. Генерал Лористон привез отличную дивизию в пять тысяч человек, организованную и снаряженную с большим тщанием. Ее предназначили для исполнения этой операции. Лори-стон задумал зайти на Гваделупу, чтобы взять там еще один батальон, ибо на Барбадосе предполагали встретить около десяти тысяч человек линейных и вспомогательных войск. Решено было отплыть 4 июня; но прямо в день отплытия, на двух кораблях прибыл из Рошфора контр-адмирал Магон, которого Наполеон послал первым с известием о перемене планов. Магон приплыл сказать, что, поскольку Гантом не может выйти из Бреста, нужно идти его разблокировать, и не только его, но и эскадру Ферроля, а соединившись с флотами этих портов, отправляться всем вместе в Ла-Манш. Однако он привез и приказ ждать вплоть до 21 июня, ибо существовала вероятность, что до 21 мая Гантому всё же удалось покинуть Брест, о чем можно было узнать не ранее 21 июня, положив месяц на переход от Бреста до Мартиники. Так что оставалось еще время для захвата Барбадоса. Магон привез войска и снаряжение и присоединился к эскадре, состоящей теперь из двадцати семи судов, в том числе четырнадцати французских, шести испанских
