в камень и выскочил оттуда по призыву Вани. Выглядел так же, каким его изображали художники: с проплешинами на голове, вьющимися волосами чёрного, как смоль цвета, с маленькими усами. Ростом был под два метра и силой наверняка обладал богатырской. Осанка действительно царская, какая и должна быть у настоящего правителя. А сам выглядел статно и величаво под стать основателю и архитектору одной из величайших из когда-либо существовавших империй.
– Мальчик… – задумчиво произнёс Пётр.
– Маленький совсем, который вреда и зла вам не причинит, клянусь! – скороговоркой пробурчал Ваня и проглотил слюну, осознавая весь ужас ситуации: «Ай, да дедушка! Ай, да…» – от волнения начал грызть пальцы на руках: «Неужели он что-то знал? А, может быть, сам с ним разговаривал? Чего не предупредил тогда, что всё может обернуться так плохо?»
– Да уж вижу… – отвечал Пётр.
– А у меня всего один вопрос, – перебил его Ваня, – а вы моего дедушку знаете?
– Нет! – воскликнул император так, что душа ушла в пятки.
– Тогда вопросов больше нет…
Пётр захохотал.
– А как же твой доклад?!
Ваня ошеломлённо выпучил глаза.
– Да я ошибся. Не вас спрашивал.
– А разве не ко мне ты обращался со слов «эй, ты»?
– А я не вам! – отвечал Ваня, – я себе… Сам с собой разговаривал, – начал стучать себе по лбу, – глупый! Глупый дурачок! – боязливо взглянул на Петра, – вот видите? – потом жалобно протянул, – отпустите, пожалуйста…
– Повезло тебе, что не в мои времена живёшь, – отвечал Пётр, – не то быстро твоя голова с плеч бы полетела за такое обращение к государю. Но отпустить, не отпущу! Коли разбудил меня, так слушай, почему я должен стать героем твоего доклада. Готов?
Ваня на автомате кивнул, притом всем своим видом показывал, до какой степени удивлён желанием императора рассказать о себе для доклада простого мальчика из 6Б класса. Удивлён, что не затоптал сразу, не велел казнить, а захотел говорить.
– Ага.
– Тогда слушай внимательно, а ещё лучше записывай.
– Хорошо! – достал смартфон, включил диктофон и приготовился слушать.
– Идея построить новую столицу на берегу моря родилась у меня ещё в ту пору, когда войной шёл на Азов, – начал Пётр, – после взятия крепости я стоял на берегу моря, чувствовал свежий морской бриз и, закрыв глаза, представлял себе новую столицу: огромный дворец, подобный французскому Версалю, на берегу моря, из окна которого я наблюдал за парадом военных кораблей, великолепных фрегатов с парусами, словно крыльями белых лебедей. Я видел перед своими глазами Венецию со всем её великолепием. Желал, чтобы каждый дом казался роскошным дворцом, наподобие европейских. Намеренно хотел подражать западноевропейской архитектуре, ибо желал видеть именно в этом новом городе пышный расцвет грядущей империи, дабы была равна она в красоте и величии Европе.
И если желание было ясным и понятным, то добиться этого было невероятно
